Архангельский Н.М. Театральная жизнь Саратова // Культура: Журн. проф. жизни, науки и искусств. Саратов, 1922. № 2/3. С. 11.

Театральная жизнь Саратова.

За вторую половину зимнего сезона театральный Саратов вступил в поло су юбилеев и гастролей.

Началось с юбилея И.А. Слонова, помпезно отпраздновавшего 20 лет служения "сценическому искусству: огромный сбор, адреса, депутации. Это внимание к талантливому, заслуженному и любимому саратовскими театралами артисту так взволновало театральный мир, что посыпались заявления от других артистов о желании также порадовать саратовцев своими юбилеями.

Один требовал „юбилея" за пятнадцать лет, другой — за десять; были ли требования от юбиляров пяти и трехлетних, — не знаю; но пока что даны разрешения талантливому А.М. Петрову и Е.О. Любимову-Ланскому—отпраздновать пятнадцатилетние юбилеи. Оба уже с успехом справили свои праздники.

Всесильный в наши дни Нэп привел к системе гастролей в театре им. Карла Маркса. Здесь касса сильно отощала и для утучнения ее выписаны были сперва братья Адельгеймы, затем — популярный в Москве И.Н. Певцов. Гастролеры дали театру желаемые туки, а администратору и труппе вернули доброе расположение духа, утраченное ими в период догастрольных сборов.

Опера, открытая, вопроке предостережению людей, знакомых с театральным делом, — без труппы, без оркестра, без дирижера, без режиссера, без декораций, без репертуара и в зале, неприспособленном к этого рода предприятиям ни своими размерами, ни акустическими данными,—ко второму месяцу своего существования зачахла, и будущее ее весьма гадательно...

Пока же и здесь обратились к „доппингу" в виде гастролеров...

Теперь два слова об юбилярах и гастролерах.

И.А. Слонов служит в Саротовском Гор. театре шестой сезон и за это время вполне определился как артистическая величина.

Это — крупное дарование, артист с большой интуицией, которая помогает ему решать сложные художественные задачи в тех случаях, когда другим для этого требуется строго обдуманный, разработанный план. Поэтому Слонов превосходно, напр., играет Андреевского „Тота" — образ символический и для многих исполнителей загадочный в своей сущности, и не выходит из рядового, шаблонного, исполнения в Гамлете или в роли Чацкого, где требуется большая рефлексия и планомерная разработка деталей. Вообще, что от интуиции, — то у Слонова сильно, ярко, волнует; что от плана.—то требует от артиста большого подчас преодоления и вследствие этого лишает его исполнение должной окрыленности.

К сожалению, по условиям провинциальной работы вообще, а в данный момент в особенности, — вся тяжесть репертуара лежит на одном Слонове: рядом с ним в Гор. театре на то же амплуа нет равноценного, крупного артиста, который делил бы с ним репертуар. Отсюда — естественная усталость, повторяемость приемов в игре, которые поэтому превращаются в шаблон, и в итоге работа этого талантливого и интересного артиста в значительной мере утрачивает свою художественную ценность.

Мне думается, каждый даровитый актер, актер-художник, в своих же собственных интересах должен добиваться того, чтобы рядом с ним был равноценный дублер, вообще — чтобы его работа протекала в условиях стройного ансамбля.

Кто сомневается еще в этом, — мог убедиться на гастролях Певцова, — как пагубно влияют дурные партнеры на качество исполнения хорошего актера! Партнеры Певцова из театра Карла Маркса выбивали его из тона и действия и тем в значительной мере обесценивали работу этого интересного актера. Певцов — актер школы, актер хорошей сценической культуры и плана; поэтому он, в общем интересном рисунке, способен углублять детали, давать им значительный интерес и яркость, и его Павел I, напр., или Шейлок или Тот — большие сценические достижения.

Братья Адельгеймы — актеры старой культуры, — правда, довольно высокой. Для них — „все в прошлом". Но, как мастера этой старой сценической культуры, — они способны заинтересовать своей работой, хотя это и специфический интерес. Интерес — скорей музейный: в музеях вы любуетесь или интересуетесь художественным произведением прошлого. Но большею частью оно вас не волнует, как бы совершенно в своем мастерстве оно ни было. У Адельгеймов, культивирующих классический репертуар, есть такие мастерские создания—напр, образ Бен-Акибы (Рафаил Адельгейм) в „Уриэль Акосте", и во всяком случае это артисты, которых интересно посмотреть—как представителей старого академизма. Не следует только им пускаться в опасное плавание по более новому репертуарному морю: такие, напр., спектакли, как „Мадам Сан-Жен", с Рафаилом Адельгеймом в роли Наполеона, — им лавров нисколько не прибавят...

Близится конец зимнего сезона, и пока что „в волнах ничего не видно". Планы, планы и планы.

И все рассчитано на возможную перемену в театральной политике; авось разрешена будет в Саратове „частная инициатива"... Т. е. попросту говоря—антрепренерство...

Но одно несомненно: то неопределенное положение, в каком находится в настоящее время театральное дело в Саратове (театры в действительности и не государственные, и не коллективы, и не антреприза, а — серединка на половинку), должно кончиться, если хотят, чтобы театр жил нормальной — художественной и административно-хозяйственной — жизнью...

Н. Архангельский.