Вардугин В.И. «Художник, вернувший скульптуре ее истинную природу»: Саратовские адреса великого русского скульптора А.Т. Матвеева //Русская речь. Саратов, 2001. Март.

«Художник, вернувший скульптуре ее истинную природу»

Саратовские адреса великого русского скульптора А.Т. Матвеева

11 января 2001 гола в Саратове открылся Дом-музей замечательного русского художника Павла Варфоломеевича Кузнецова.

На рубеже XIX и XX веков произведения наших земляков - хвалынча-нина Петрова-Водкина, саратовчан Борисова-Мусатова, Кузнецова, Уткина, Карева - составили особую страницу живописи: саратовской, или русской, школы. Близким другом вышеперечисленных мастеров был Александр Терентьевич Матвеев, быть может, самый значительный из русских скульпторов. Многие искусствоведы называют его великим. Его творения выставлены в лучших музеях страны. Между тем, что мы знаем о его саратовских годах? Очень мало. В энциклопедических статьях, в двух монографиях о скульпторе (Е.Б. Мурина. Александр Терентьевич Матвеев. М., «Искусство», 1964 и Т.Е. Мантурова. Александр Матвеев. М., «Изобразительное искусство», 1974) сказано: родился 13 августа 1878 года в Саратове, посещал Боголюбовсвое рисовальное училище и любительскую студию при Обществе изящных искусств, в 1899 году уехал из Саратова, чтобы в Московском училище живописи, ваяния и зодчества продолжить образование под руководством П. Трубецкова.

Я обратился к Саратовским краеведам к художникам - никто вплотную не занимался биографией Матвеева Игорь Владимирович Сорокин, исследователь творчества Павла Кузнецова, также подтвердил что биографов великого скульптора в Саратове нет и мы не знаем даже, где отчий дом Матвеева Вероятно, где-то в центре города, потому что сестра Матвеева в письме указывала что она жила в Саратове по улице Соборной в доме № 65 недалеко от родительского дома.

Архивист Ольга Константиновна Пудовочкина по моей просьбе отыскала метрическую запись о рождении Александра Терентьевича. Крестили его во Введенско-Покровской церкви Саратова актовая запись за № 31 от 27 августа гласит о рождении 13 августа 1878 года у саратовского купца Терентия Федосьевича Матвеева и его жены Надежды Эдуардовны сына Александра. Восприемниками у купели были - саратовский купец Павел Емельянович Заливодский и девица, дочь отставного майора Софья Эдуардовна Белявская.

В Саратове в адрес-календарях за 1880-1890 годы среди чиновников Контрольной палаты (располагалась на углу улиц Никольской и Немецкой, ныне - Радищева и проспекта Кирова) значатся «младший ревизор - коллежский советник Петр Федосьевич Матвеев» и «помощник ревизора - надворный советник Виктор Эдуардович Белявский». По всей видимости дядья будущего скульптора, со стороны отца и со стороны матери В.Э. Белявский жил на улице Царицынской, в доме Калинина, № 20, а П.Ф. Матвеев - на улице Б. Кострижной, в доме Рябининой.

Род Матвеевых не долго был купеческим Дед скульптора, Феодосии Матвеев, из крестьян, участник Отечественной войны 1812 года, прошедший от Москвы до Парижа. Биограф Матвеева А.И. Бассехес в книге «Александр Терентьевич Матвеев» (М., Советский художник, 1960) замечает о старом солдате «Это был, по-видимому, человек незаурядной жизненной стойкости, если, осев позже в Саратове, он мог в 80-летнем возрасте проделать пешком весь путь от своего города до Крыма и обратно, чтобы повидать сына, в то время участника обороны Севастополя».

В газете «Саратовский листок», в одном из номеров за 1878 год, среди жертвователей на благое дело освобождения славян от турецкого ига в первые дни русско-турецкой войны, значится и имя «саратовского купца Т.Ф. Матвеева».

Коммерческие дела у Терентия Федосьевича, вероятно, шли не очень хорошо, так как Александр, окончив в 1896 году городское училище (располагалось на углу улиц Армянской и Соборной, где ныне издательство «Слово»), вынужден был поступить на работу счетоводом в канцелярию Городской Управы (здание сохранилось доныне - улица Московская, 35). «Занятие нудное, скучное - вспоминал впоследствии о своей трехлетней службе счетоводом Александр Терентьевич, единственным просветом было все возраставшее увлечение искусством». Учился в Боголюбовском рисовальном училище при музее Радищева у Виктора Павловича Сальвини-Баракки, «пейзажиста и панорамного живописца из Милана, близкого к кругам барбизонцев», и у художника-передвижника Василия Васильевича Коновалова, о котором отзывался впоследствии так: «Все мы, саратовцы, у него учились Он в совершенстве владел преподавательским методом Чистякова, да и сам был человек темпераментный, способный воодушевить молодежь».

Одновременно Александр Терентьевич усердно занимался в любительской студии при Саратовском обществе изящных искусств (ул. Никольская, дом Феокритова, современный адрес - угол Сакко и Ванцетти и Радищева, дом не сохранился). И - сам преподавал давал уроки лепки в Училище слепых детей (уже в советское время А.Т. Матвеев тридцать лет преподавал в художественных вузах Москвы и Ленинграда, воспитал многих скульпторов). Ему было 14 лет, когда вдова Н.Г. Чернышевского, Ольга Сократовна дала подростку для прочтения книгу писателя и философа «Эстетические отношения искусства к действительности». Он тогда уже интересовался ваянием, пробовал свои силы в лепке, резал из алебастра фигурки и группы. Он - частый посетитель Радищевского музея, где его взгляд привлекают пейзажи Коро и Добиньи, портреты Репина и Серова, скульптуры Антокольского и Беклемишева. А первую скульптуру увидел на Архиерейской даче, у подножия Лысой горы. А.И. Бассехес так передал впечатления мальчика от встречи со Скульптурой: «Усадьбы, дачи, зеленые дубравы подступали к самой черте города и сливались с его садами. Один из таких полусельских, полугородских уголков окрестной природы - заброшенную «Архиерейскую дачу» с ее радужными от времени пятнами на стеклах окон, пыльным запустением внутри и голубями на фронтоне классического фасада, облюбовал для своих детских игр будущий художник. Перед ветхим строением стояла всеми забытая статуя Моисея-Законодателя. Вспоминая прошлое, А.Т. рассказывает о том огромном впечатлении, которое на него когда-то производила эта расцвеченная в синие и красные тона, вырубленная из цельного кряжа деревянная фигура с большими строгими глазами, белыми скрижалями завета и черными римскими цифрами десяти заповедей на них».

В.Н. Петров, критик 1930 годов оставил свои впечатления от встреч с Матвеевым: «Когда я здороваюсь с Матвеевым, мне кажется, что мою руку пожимает сама Скульптура». Ныне самая большая коллекция работ Александра Терентьевича хранится в Государственном Русском музее, есть его произведения в Третьяковской галерее и в Радищевском музее. Исследователь его творчества Т. Мантурова замечает, что с Матвеевым «связана целая эпоха в развитии русской скульптуры, а имя его в художественной среде было легендарным еще при жизни». В чем же заключается притягательная сила искусства Матвеева? - спрашивает она и отвечает, почему его имя произносится с тем особым оттенком уважения, которого удостаиваются лишь немногие: «Объяснение всему этому лежит прежде всего в проблематике творчества Матвеева - художника, вернувшего скульптуре ее истинную природу, оживившего традиции русской пластики, проникнутой подлинным демократизмом, народностью, высокой гражданственностью - качествами, утраченными скульптурой к концу XIXвека».

Отрадно, что в открывшемся Доме-музее Павла Кузнецова есть упоминания и о Александре Терентьевиче Матвееве. Можно надеяться, что саратовские искусствоведы и историки откроют нам новые, неизвестные пока, саратовские страницы жизни замечательного художника.

В.И. ВАРДУГИН