Вардугин В.И. «Художник,
вернувший скульптуре ее истинную природу»: Саратовские адреса великого русского
скульптора А.Т. Матвеева //Русская речь. Саратов, 2001. Март.
«Художник, вернувший
скульптуре ее истинную природу»
Саратовские адреса
великого русского скульптора А.Т. Матвеева
11 января 2001 гола в
Саратове открылся Дом-музей замечательного русского художника Павла
Варфоломеевича Кузнецова.
На рубеже XIX и XX веков произведения наших земляков -
хвалынча-нина Петрова-Водкина, саратовчан Борисова-Мусатова, Кузнецова, Уткина,
Карева - составили особую страницу живописи: саратовской, или русской, школы.
Близким другом вышеперечисленных мастеров был Александр Терентьевич Матвеев,
быть может, самый значительный из русских скульпторов. Многие искусствоведы
называют его великим. Его творения выставлены в лучших музеях страны. Между
тем, что мы знаем о его саратовских годах? Очень мало. В энциклопедических
статьях, в двух монографиях о скульпторе (Е.Б. Мурина. Александр Терентьевич
Матвеев. М., «Искусство», 1964 и Т.Е. Мантурова. Александр Матвеев. М.,
«Изобразительное искусство», 1974) сказано: родился 13 августа 1878 года в
Саратове, посещал Боголюбовсвое рисовальное училище и любительскую студию при
Обществе изящных искусств, в 1899 году уехал из Саратова, чтобы в Московском
училище живописи, ваяния и зодчества продолжить образование под руководством П.
Трубецкова.
Я обратился к Саратовским
краеведам к художникам - никто вплотную не занимался биографией Матвеева Игорь Владимирович
Сорокин, исследователь творчества Павла Кузнецова, также подтвердил что
биографов великого скульптора в Саратове нет и мы не знаем даже, где отчий дом
Матвеева Вероятно, где-то в центре города, потому что сестра Матвеева в письме
указывала что она жила в Саратове по улице Соборной в доме № 65 недалеко от
родительского дома.
Архивист Ольга Константиновна
Пудовочкина по моей просьбе отыскала метрическую запись о рождении Александра
Терентьевича. Крестили его во Введенско-Покровской церкви Саратова актовая
запись за № 31 от 27 августа гласит о рождении 13 августа 1878 года у
саратовского купца Терентия Федосьевича Матвеева и его жены Надежды Эдуардовны
сына Александра. Восприемниками у купели были - саратовский купец Павел
Емельянович Заливодский и девица, дочь отставного майора Софья Эдуардовна
Белявская.
В Саратове в адрес-календарях
за 1880-1890 годы среди чиновников Контрольной палаты (располагалась на углу
улиц Никольской и Немецкой, ныне - Радищева и проспекта Кирова) значатся
«младший ревизор - коллежский советник Петр Федосьевич Матвеев» и «помощник
ревизора - надворный советник Виктор Эдуардович Белявский». По всей видимости
дядья будущего скульптора, со стороны отца и со стороны матери В.Э. Белявский
жил на улице Царицынской, в доме Калинина, № 20, а П.Ф. Матвеев - на улице Б.
Кострижной, в доме Рябининой.
Род Матвеевых не долго был
купеческим Дед скульптора, Феодосии Матвеев, из крестьян, участник
Отечественной войны 1812 года, прошедший от Москвы до Парижа. Биограф Матвеева
А.И. Бассехес в книге «Александр Терентьевич Матвеев» (М., Советский художник,
1960) замечает о старом солдате «Это был, по-видимому, человек незаурядной
жизненной стойкости, если, осев позже в Саратове, он мог в 80-летнем возрасте
проделать пешком весь путь от своего города до Крыма и обратно, чтобы повидать
сына, в то время участника обороны Севастополя».
В газете «Саратовский
листок», в одном из номеров за 1878 год, среди жертвователей на благое дело
освобождения славян от турецкого ига в первые дни русско-турецкой войны,
значится и имя «саратовского купца Т.Ф. Матвеева».
Коммерческие дела у Терентия
Федосьевича, вероятно, шли не очень хорошо, так как Александр, окончив в 1896
году городское училище (располагалось на углу улиц Армянской и Соборной, где
ныне издательство «Слово»), вынужден был поступить на работу счетоводом в
канцелярию Городской Управы (здание сохранилось доныне - улица Московская, 35).
«Занятие нудное, скучное - вспоминал впоследствии о своей трехлетней службе
счетоводом Александр Терентьевич, единственным просветом было все возраставшее
увлечение искусством». Учился в Боголюбовском рисовальном училище при музее
Радищева у Виктора Павловича Сальвини-Баракки, «пейзажиста и панорамного живописца
из Милана, близкого к кругам барбизонцев», и у художника-передвижника Василия
Васильевича Коновалова, о котором отзывался впоследствии так: «Все мы,
саратовцы, у него учились Он в совершенстве владел преподавательским методом
Чистякова, да и сам был человек темпераментный, способный воодушевить
молодежь».
Одновременно Александр
Терентьевич усердно занимался в любительской студии при Саратовском обществе
изящных искусств (ул. Никольская, дом Феокритова, современный адрес - угол
Сакко и Ванцетти и Радищева, дом не сохранился). И - сам преподавал давал уроки
лепки в Училище слепых детей (уже в советское время А.Т. Матвеев тридцать лет
преподавал в художественных вузах Москвы и Ленинграда, воспитал многих
скульпторов). Ему было 14 лет, когда вдова Н.Г. Чернышевского, Ольга Сократовна
дала подростку для прочтения книгу писателя и философа «Эстетические отношения
искусства к действительности». Он тогда уже интересовался ваянием, пробовал
свои силы в лепке, резал из алебастра фигурки и группы. Он - частый посетитель
Радищевского музея, где его взгляд привлекают пейзажи Коро и Добиньи, портреты
Репина и Серова, скульптуры Антокольского и Беклемишева. А первую скульптуру
увидел на Архиерейской даче, у подножия Лысой горы. А.И. Бассехес так передал
впечатления мальчика от встречи со Скульптурой: «Усадьбы, дачи, зеленые дубравы
подступали к самой черте города и сливались с его садами. Один из таких
полусельских, полугородских уголков окрестной природы - заброшенную
«Архиерейскую дачу» с ее радужными от времени пятнами на стеклах окон, пыльным
запустением внутри и голубями на фронтоне классического фасада, облюбовал для
своих детских игр будущий художник. Перед ветхим строением стояла всеми забытая
статуя Моисея-Законодателя. Вспоминая прошлое, А.Т. рассказывает о том огромном
впечатлении, которое на него когда-то производила эта расцвеченная в синие и
красные тона, вырубленная из цельного кряжа деревянная фигура с большими
строгими глазами, белыми скрижалями завета и черными римскими цифрами десяти
заповедей на них».
В.Н. Петров,
критик 1930 годов оставил свои впечатления от встреч с Матвеевым: «Когда я
здороваюсь с Матвеевым, мне кажется, что мою руку пожимает сама Скульптура».
Ныне самая большая коллекция работ Александра Терентьевича хранится в
Государственном Русском музее, есть его произведения в Третьяковской галерее и
в Радищевском музее. Исследователь его творчества Т. Мантурова замечает, что с
Матвеевым «связана целая эпоха в развитии русской скульптуры, а имя его в
художественной среде было легендарным еще при жизни». В чем же заключается
притягательная сила искусства Матвеева? - спрашивает она и отвечает, почему его
имя произносится с тем особым оттенком уважения, которого удостаиваются лишь
немногие: «Объяснение всему этому лежит прежде всего в проблематике творчества
Матвеева - художника, вернувшего скульптуре ее истинную природу, оживившего
традиции русской пластики, проникнутой подлинным демократизмом, народностью,
высокой гражданственностью - качествами, утраченными скульптурой к концу XIXвека».
Отрадно, что в открывшемся
Доме-музее Павла Кузнецова есть упоминания и о Александре Терентьевиче
Матвееве. Можно надеяться, что саратовские искусствоведы и историки откроют нам
новые, неизвестные пока, саратовские страницы жизни замечательного художника.
В.И. ВАРДУГИН