Евдокимов, Я. К. Организация оперной труппы. Первые десять сезонов / Я. К. Евдокимов // Из музыкального прошлого : сборник очерков / ред.-сост. Б. С. Штейнпресс. - Москва : Музгиз, 1960. - Вып. 1. - С. 206-218.

Организация оперной труппы. Первые десять сезонов

С 1890 года Саратов имел свою оперную труппу. Инициатива ее организации исходила от антрепренера городского театра и представителя Товарищества драматических артистов А.М. Горин-Горяйнова и одаренного дирижера И.О. Палицына, только что окончившего медицинский факультет Московского университета и с энтузиазмом взявшегося за новое и сложное дело[1]. Уверенность Палицына в возможности начать это дело с молодыми артистическими силами, готовыми пойти на большой труд и скромными в своих материальных требованиях, явилась решающим моментом в осуществлении этого дорогостоящего предприятия.

«...Оркестр был небольшой, а оперы исполнялись самые сложные. И Палицын работал, не покладая рук: днем репетиции и спектакли, а ночью, разложив оркестровые партии на полу своей комнаты, он вдвоем с другом, музыкантом Афанасьевым, до рассвета «сводил» огромную и многообразную оркестровку на состав оркестра в 28 человек. И все же оркестр у Палицына звучал превосходно»[2].

Большую роль в формировании нового коллектива при Товариществе сыграл Н.В. Унковский—один из ведущих певцов-актеров (драматический баритон), режиссер и уполномоченный оперной труппы. По словам Н. Н. Боголюбова, начавшего впоследствии в этой труппе свою режиссерскую деятельность, Унковский как мастер вокального искусства и великолепный актер был «любимцем саратовской публики», как режиссер — «тонким педагогом, способным помочь актеру в преодолении возникавших перед ним трудностей», как деятель — одним «из тех талантливых русских людей, для которых общественные идеалы не были просто красивой фразой, а являлись стимулом в жизни и деятельности»[3].

Ведущими артистами первой саратовской оперной труппы были Н.В. Унковский, Я.М. Любин, Ю.И. Шакуло (бас). Пользовались хорошим успехом также молодые вокалисты—сопрано А.О. Палице, меццо-сопрано Т.В. Епифанова, бас А.Д. Градцов (Городцов), тенор Л.С. Мадатов[4]. Среди них выделялась Палице (сестра дирижера), выступавшая в течение сезона шестьдесят раз в спектаклях и концертах Товарищества артистов. Хороший голос, музыкальность и сценическое дарование певицы были скоро оценены слушателями. Ей и Унковскому — превосходному Онегину—в первую очередь был обязан успехом спектакль «Евгений Онегин», в котором и оркестр заслужил «наибольшую похвалу»[5]. Первые три спектакля «Онегина» прошли при переполненном зале.

Начало постоянной опере в Саратове было положено исполнением 3 октября 1890 года «Ивана Сусанина». Оперные спектакли перемежались с драматическими и шли через каждые три-четыре дня[6]. Было показано 15 опер, из них 5 опер русских композиторов. По десять раз шли «Демон» и «Фауст», по семь — «Кармен» и «Жидовка», шесть раз — «Евгений Онегин»[7].

В новогоднем фельетоне «Саратовского листка» отмечалось, что в Саратове наблюдается «торжество оперы и удрученное состояние драмы». Последнее автор фельетона К.Г. объясняет плохим репертуаром и непродуманным использованием сил драматической труппы. Объективным показателем состояния театральных дел могут служить кассовые сборы. Так, например, «Ревизор» Н.В. Гоголя дал при бенефисном спектакле 150 рублей сбора, а опера «Кармен» — более 700 рублей[8].

Публика горячо принимала оперные спектакли, печать достаточно объективно оценивала работу оперной труппы. Но в некоторых выступлениях были попытки преувеличить ее недостатки. Так, в статье «Театральные итоги»⁴ утверждалось, что собранная «наскоро труппа не обеспечена в полной мере силами и что опера при 2—3 ведущих певцах» — еще не опера. Пользуясь в оценке певцов только сравнениями с первоклассными мастерами, автор статьи предъявлял чрезмерные требования к артистам труппы и заявлял при этом, что игра для оперного актера — «вещь второстепенная».

Хороший успех зимнего сезона побудил Товарищество дать несколько оперных спектаклей на протяжении великого поста. Труппу пополнили: драматическое сопрано Д.И. Джубеллини-Ряднова и тенор Е.К. Ряднов, а также молодые певцы Е.К. Дигби (меццо-сопрано) и Л.М. Образцов (баритон). С 15 марта по 11 апреля состоялось 11 или 12 спектаклей. Для выступления Рядновых были поставлены «Африканка» и «Севильский цирюльник». В мае и июне труппа выступала в Самаре и Оренбурге.

Второй сезон начался 8 сентября 1891 года «Аидой» и закончился 16 марта 1892 года традиционным сборным спектаклем обеих трупп. Печать отмечала, что оперная труппа сильнее прошлогодней[9], а хор улучшился в своем составе и хорошо исполняет разнообразный репертуар. Показателен с этой точки зрения выбор для бенефиса хормейстера Ю.О. Каминской оперы «Руслан и Людмила». Улучшению постановок способствовали неутомимые заботы Унковского, принявшего на себя во втором сезоне режиссерские обязанности. В репертуар труппы были включены: «Мазепа» (впервые в Саратове), «Рогнеда», «Роберт-Дьявол», «Бал-маскарад», «Фра-Дьяволо», «Пророк». За два года было поставлено 23 оперы.

Хор и оркестр оперы принимали участие в музыкальном оформлении весенней сказки «Снегурочка» А.Н. Островского, исполнявшейся с музыкой П.И. Чайковского. Поставленная в бенефис А.М. Горин-Горяйнова 21 ноября 1891 года, она прошла шесть раз, в том числе в бенефис хора и в бенефис декораторов X.Т. Цыганова и А.Ф. Дмитриева.

Еще на протяжении этого сезона Городская дума по предложению Театрального комитета постановила оставить в Саратове на будущий год только оперу — факт редкий в истории провинциального театра. Предложение Товарищества артистов создать оперную труппу с усиленным составом на четыре спектакля в неделю и более полную драматическую труппу на два спектакля в неделю (с правом эксплуатировать буфет и вешалку) было отвергнуто. Тогда Товарищество известило Думу об отказе от дальнейшей аренды театра.

Перспектива потерять оперу беспокоила местную общественность, под заявлением об оставлении оперной труппы при всяких обстоятельствах подписывались все.

Дума вынуждена была пересмотреть свое решение и 13 марта уполномочила Театральный комитет сдать театр представителю Товарищества Горину-Горяйнову и уполномоченному оперной труппы Унковскому на один год с условием, что в случае плохого состава драматической труппы Театральный комитет может не только прекратить ее деятельность, но и расторгнуть договор с Товариществом в целом. Это было серьезным предупреждением для Горина-Горяйнова.

28 августа 1892 года «Товарищество русских оперных артистов под управлением Н.В. Унковского, с участием при этом товариществе драматической труппы А.М. Горина-Горяйнова» объявило об открытии сезона[10].

Из 11—12 человек женского состава оперной труппы выделились сопрано -— М.Н. Инсарова[11], М.В. Веселовская и В.А. Нелидова, меццо-сопрано — О.В. Соколова-Фрелих, Е.К. Дигби и И.А. Тимофеева. Мужской состав представляли: теноры — Ю.Ф. Закржевский[12], Л.С. Мадатав и М.М. Разумов, баритоны — Н.В. Унковский и И.С. Гулевич и басы — И.И. Плауктин, П.П. Раздольский-Славский и Л.П. Петров[13].

Крупнейшим событием сезона и значительным достижением труппы и ее художественных руководителей — режиссера Унковского и дирижера Палицына — явилась постановка 23 ноября 1892 года «Пиковой дамы» — первое исполнение этой оперы Чайковского в провинции. Наибольший успех имел Закржевский (Герман), а также оркестр, особенно в четвертой картине. Хороши были Инсарова (Лиза), Тимофеева (Полина), Унковский (Елецкий) и Соколова-Фрелих (Графиня). Опера прошла девять раз с возрастающим успехом.

В одном из сборных бенефисных спектаклей труппа показала второй акт оперы «Отелло» Верди.

Следующий сезон[14] был последним для антрепризы Горина-Горяйнова в Саратове. Что касается оперной труппы, то в этом году, с уходом Унковского, обязанности уполномоченного были возложены на Закржевско-го. Значительно изменился и основной состав труппы[15].

Товарищество дало в этом сезоне 95 оперных представлений. Показательно увеличение количества русских опер: 7 опер — 44 спектакля (западных опер вдвое больше, но спектаклей.— 51). Тщательностью постановок выделялись «Отелло» и «Майская ночь».

Прощание труппы с саратовской публикой, по сообщению газеты, «отличалось необыкновенным шумом и теплотой». Хотя отзывы прессы далеко не всегда бывали беспристрастными, особенно в оценке отдельных исполнителей, приведем все же характерное замечание хроникера: «Самые шумные овации достались, разумеется, на долю оперы и лучших ее представителей гг. Закржевского и Соколова, г-ж Нумы и Шор»[16].

Со следующего сезона театр был сдан антрепренеру М.М. Бородаю с попеременным пребыванием обеих трупп в Казани и Саратове. При этом арендатор оговорил для себя право лично бывать в Саратове только вовремя работы драматической труппы.

Во главе оперной труппы — Товарищества оперных артистов — стал снова Унковский. Палицын выбыл, дирижировали Б.С. Плотников и Н.Н. Алмазов. Появился также новый хормейстер — А.А. Эйхенвальд и новый режиссер — Н.Н. Боголюбов.

Новые имена вновь привлекли интерес саратовцев к опере. Однако публика была разочарована. При количественном превосходстве качество труппы было ниже прошлогоднего. Это относилось прежде всего к группе солистов и хору (особенно женскому). Газеты отмечали малочисленность оркестра, плохой строй духовых инструментов[17]. Вину за состояние дел пресса возлагала на руководителя труппы Унковского[18].

Вот что пишет о положении оперных дел в Саратове Н.Н. Боголюбов в своих мемуарах: «Труппа Унковского была средняя по качеству. Привлечь хороших артистов в «товарищество», то есть в дело, не дающее никаких гарантии, было трудно. В нашу оперу шли или зеленая молодежь или артисты, оставшиеся без приглашения. Для того, чтобы улучшить качество декоративного оформления наших спектаклей, Унковский расходовал свои и без того скудные средства, но все напрасно. Несмотря на успех «Маккавеи», на которую все мы возлагали большие надежды, материальные дела товарищества становились все хуже... Положение Унковского было тяжелым»[19].

По окончании основного сезона[20] часть артистов выбыла, а с остальными Унковский дал в феврале-марте ряд оперных концертов. Пять концертов прошли с участием известного тенора М.Е. Медведева (сцены из опер «Пиковая дама», «Роберт-Дьявол», «Тангейзер» и «Самсон и Далила»). Большим событием для любителей пения явилось выступление знаменитого французского баритона, артиста императорских театров Жюля Девойода в отрывках из опер «Риголетто», «Африканка» и «Лючия».

После вторичного ухода Унковского управление оперной труппой наладилось не сразу. Предложение основного арендатора театра М.М. Бородая назначить контрагентом по опере И.О. Палицына, поддержанное местной газетой[21], не было принято (по-видимому, из-за отказа самого дирижера), и во главе труппы, значительно обновленной, на ближайший сезон становятся певцы Я.М. Любин и М.Ф. Салтыков[22]. К концу сезона вскрылись факты неправильных расчетов с артистами. Сетования по этому поводу в газете заканчивались меланхолической фразой: «Нехорошо «се это, и пора бы делать как-нибудь иначе»[23].

В последних числах июня 1896 года труппа Любина и Салтыкова, проездом из Астрахани вверх по Волге, дала семь спектаклей. Среди артистов был И.В. Тартаков. Летом того же года в Саратове выступала и украинская труппа с хорошим составом певцов (руководители — О.З. Суслов и А.Л. Суходольский), а также опереточная труппа антрепренера Шульца[24].

На сезон 1896/97 года контрагентом по казанско-саратовской оперной труппе Бородай назначает М.Г. Ярона. Состав солистов опять почти полностью обновился[25]. Между Яроном (фактически антрепренером) и труппой происходили «размолвки» из-за несвоевременной оплаты артистов. Дело дошло до забастовки хора и оркестра: 4 января перед поднятием занавеса контрагенту было заявлено об отказе от выступления, если не будет уплачено жалованье. Спектакль был сорван. Срочно вызванный Бородай вынужден был удалить Ярона. Труппе предложили продолжать работу на товарищеских началах[26].

В сезоне 1897/98 года руководство оперной труппой Бородай поручил певцу О.Р. Фюреру, который перед тем вместе с режиссером Я.В. Гельротом возглавлял Оперное товарищество в Вильне. А со следующего сезона труппа превратилась в самостоятельную организацию— Казанско-Саратовское оперное товарищество под управлением М.М. Бородая. Дирижером труппы был Палицын (в сезоне 1896/97 года его заменил С.П. Барбини). Ему снова пришлось иметь дело с существенно измененным составом солистов[27].

Талантливый музыкант и культурный человек, Палицын пользовался прочным успехом у саратовцев. Любовь к делу при исключительном трудолюбии и упорстве, хорошее общее и специальное образование, органическое отвращение к театральным дрязгам и простота — вот качества, которые обеспечили Палицыну высокий авторитет и успех делу. «Душа дела» — так его называли все.

Палицын,— писала газета,— «неутомимый деятель, играющий в краткой истории нашей оперы едва ли не самую важную роль»[28]. В рецензии на спектакль «Аида» особо отмечался оркестр, которому «с Пал.ицыным во главе принадлежит полное первенство в спектакле». И далее: «...верные темпы, почти безупречная нюансировка — вот достоинства г. Палицына»[29].

В 1901 году с исключительной теплотой был отпразднован десятилетний юбилей артистической деятельности И.О. Палицына. Отвечая на многочисленные приветствия, Палицын отдал должное хору и оркестру, беззаветному труду которых Саратов был обязан успехами оперного дела, и закончил речь такими словами: «Саратов был колыбелью моей музыкальной карьеры и как нежная мать всегда дарил меня лаской. Это никогда не изгладится из моей памяти...»[30]

Выше уже отмечалась, со слов режиссера Н.Н. Боголюбова, огромная и неутомимая работа Палицына с оркестром. Не забудем, что Палицын работал один, без постоянного второго дирижера. По воспоминаниям музыкантов, были такие дни, когда оркестр выходил из театра только пообедать или переодеться к спектаклю. Были случаи, когда оркестр оставался после спектакля, чтобы выслушать замечания о том, что и где не вышло, а иногда и «почистить». Малоопытные музыканты приходили до начала репетиции, а с ними часто можно было видеть и Палицына[31]. Известно также трогательное внимание к нему оперного хора, который впервые создавался в Саратове из местных сил. Весь коллектив напряженно работал: наряду с текущими постановками непрерывно готовились новые спектакли.

Для полноты облика Палицына нужно указать на его исключительное внимание к авторским указаниям. Палицын знал, кому из певцов можно дать некоторую свободу, но, как правило, он вел всех за собой и был беспощаден в требовании ритма, интонации и дикции. Палицын настойчиво добивался и добился того, что слушатели прекращали шум и разговоры, как только поднималась рука дирижера. Более того, если молчаливое ожидание начала увертюры или антракта и нарушалось отдельными слушателями, то соседи быстро приводили их к порядку. Так прививалась необходимая культура слушания и воспитывалось уважение к исполнителям.

Среди работавших в последние сезоны с Палицыным мы встречаем немало солистов с хорошими голосами и прочным сценическим опытом. Из женского состава, прежде всего, нужно выделить блестящую исполнительницу лирико-колоратурных партий Боброву-Пфейфер, хороших сопрано Левандовскую, Гальцыну и Инсарову, а среди меццо-сопрано—Фингерт и Томскую (последняя — также отличная камерная певица).

Успешно продвигались и заслуженно поощрялись обладательницы хороших голосов, не имеющие еще большого сценического опыта,—Пасхалова, Полякова и Ковелькова: В дальнейшем Пасхалова сформировалась как незаурядная камерная певица с большим художественным вкусом и разнообразным репертуаром.

В мужской группе хорошей опорой труппы были теноры Гамбарделла, Агульник, Агнивцев и Арцимович и прекрасные баритоны — Круглое, Брыкин, Петров и Полуянов. Среди басов достойной сменой почтенного ветерана сцены Фюрера являлись Тарасов (яркий Мельник и блестящий Кончак), Тассин, Сангурский и Парамонов.

За этот период саратовские театралы познакомились с рядом новых опер, в том числе со «Снегурочкой», «Царской невестой» (4 февраля 1900 года, меньше чем через три с половиной месяца после московской премьеры), «Садко» (после показа ее той же труппой в Казани), «Борисом Годуновым» (также поставленным сначала в Казани), «Фераморсом», «Дубровским», «Эдмеей» А. Ка-талани и «Песнью торжествующей любви» В.Н. Гартевельда. После постановки труппой в Казани «Миньон» А. Тома и «Кавказского пленника» Ц.А. Кюи эти спектакли были показаны в Саратове.

В работе труппы были удачи, были и отдельные срывы, но в целом последние четыре года явились достойным завершением работы, начатой в 1890 году при исключительно трудных условиях.

Теперь Саратов и Казань по уровню постановки оперного дела приближались к Харькову, Киеву и Одессе, хотя и уступали им в общем размахе. Труппа здесь была не столь многочисленной, что определялось меньшими сборами (из-за меньших размеров саратовского театра). Этому нельзя было помочь повышением цен на билеты. Наоборот, нужно отметить стремление Бородая и Казанско-Саратовского товарищества к удешевлению цен (до 10 копеек за билет).

В 1901 году закончилась антреприза М.М. Бородая и одновременно работа И.О. Палицьша в Саратове и Казани. Город не пошел на снижение стоимости аренды театра, и Бородай снял на будущий сезон Киевский городской театр.

---

[1] Иван Осипович Палицын (собственно — Палице) получил музыкальное образование в Киевском музыкальном училище (по классу скрипки О. Шевчика). В Московском университете он был вторым дирижером университетского оркестра. Позднее работал в Киеве, Москве (опера Зимина), Свердловске и других городах.

[2] Боголюбов Н. Полвека на оперной сцене. Театральные мемуары. М., 1957. С. 37.

[3] Там же. С. 34, 36.

[4] В составе труппы были также: сопрано—Маршад, В.И. Белинская, М.С. Ларионова; меццо-сопрано — В.П. Алмазова, Ю.И. Дубинина; бапитоны—Н.М. Шампаньер, Н.А. Преображенский; бас — П.П. Раздольский-Славский. Хормейстер — Ю.О. Каминская. Режиссер — Радугин (также Унковский и Любин). Хор — 30 человек, балет — две пары.

[5] Театр // Саратовский дневник. 1890. 2 декабря (№ 258).

[6] Ежедневные спектакли устраивались, главным образом, во время зимних каникул — с 25 декабря по 6 января. При двух спектаклях в день утренний давала драматическая труппа, а вечерний — оперная.

[7] Остальные спектакли: по 5 — «Иван Сусанин», «Русалка» и «Гугеноты», по 4— «Аида» и «Галька», по 3 — «Риголетто» и «Трубадур», по 2 — «Травиата» и «Волшебный стрелок» и 1 — «Аскольдова могила». Тепло прошел бенефис Палицына («Аида»). См.: Хроника // Саратовский листок. 1891. 10 февраля (№ 34).

[8] Театр // Саратовский дневник. 1891. 17 января (№ 14). В следующем сезоне 95 оперных спектаклей дали 44,5 тысячи рублей, а 62 драматических спектакля—15,5 тысяч рублей.

[9] Саратовский дневник. 1891. 7 марта (№ 52).

[10] Саратовский листок. 1891. 19 сентября (№ 200). В конце октября выбыли Джубеллини и Ряднов. Последнего заменил П.И. Богатырев. Но потеря полноценного драматического сопрано ощущалась на протяжении всего сезона. Некоторое освежение внесли гастроли артиста киевской оперы Ф.П. Андриевского.

[11] Он длился с 30 августа 1892 г. по 7 февраля 1893 г.

[12] Начав артистическую деятельность в Саратове, талантливая Инсарова много выступала в провинции (одна из лучших исполнительниц партий Татьяны в «Евгении "Онегине», Кумы в «Чародейке», Марфы в «Царской невесте»), а также в частных операх Москвы и Петербурга.

[13] Об этом выдающемся певце см. в очерке «Четверть века Казанской оперы», помещенном в данном сборнике.

[14] Оркестр — 24 человека, хор — 30 человек (хормейстер Ю.О. Каминская).

[15] С 11 сентября 1893 г. по 22 февраля 1894 г.

[16] Остались Инсарова, Закржевский, Гулевич, Плауктин. Появились: сопрано — Нума, Л.Я. Шор; меццо-сопрано—А.А. Матвеева, Смоленская; контральто — А.М. Викторова; теноры — А.А. Серебряков, Арно; баритон — Соколов; басы — Бреев, А.К. Лебедев.

[17] Habitue. Прощальный спектакль Театрального товарищества // Саратовский дневник. 1894. 1 марта (№ 46). Автор говорит о «последовательном уничижении драмы в Саратове», «безобразии режиссерской части» и дает отрицательную оценку деятельности Горина-Горяйнова как представителя Товарищества и режиссера.

[18] См.: Театральные заметки // Саратовский листок. 1895. 10 февраля (№ 33).

[19] См.: Зет Мелочи // Там же. 2 февраля (№ 27).

[20] Боголюбов Н. Цит. соч. С. 38—39.

[21] «Новинкой» сезона была опера «В грозу» В.И. Ребикова. Постановка ее вызвала резко отрицательный отзыв «Саратовского листка» (1895. 29 января (№24)).

[22] «Саратовским листком», подчеркивавшим, что Палицын известен «как умелый дирижер и как добросовестный человек и артист» (1895. 2 марта (№ 48). Театр).

[23] Сезон длился с 5 ноября 1895 г. по 4 февраля 1896 г. Было дано 93 спектакля, исполнено 27 опер, в том числе 10 русских (35 спектаклей). Сопрано —В.Л. Астафьева, Э.Я. Мелодист, М.М. Марра, Рубинская. Меццо-сопрано — М.Д. Смирнова, К.О. Волкова, Ю.И. Дубинина и др. Теноры —Я.М. Любин, А.Ф. Гурский, А.А. Серебряков. Баритоны — А.Ф. Загоскин, М.Ф. Салтыков, И.С. Петров. Басы —С.К. Ильяшевич, И.И. Плауктин и на вторые роли — М.С. Ильюшенко, А.И. Гаврилов, Маринин, Яковлев. Балет — три пары под управлением Ф.Ф. Виттинг. Оркестр — 27 человек, дирижер И.О. Палицын. Хор — 35 человек, хормейстер Б.Н. Всеволожский (иногда дирижировал операми). Пианит-концертмейстер Е.К. Красовская. Режиссер Н.А. Шухмин. Среди новых постановок — «Наварьянка», «Дон Карлос». В конце сезона с большим успехом был поставлен «Князь Игорь» (пять спектаклей). В том же году, «о уже в иовом сезоне и с иным составом солистов эта опера была показана в Казани, где спектакль вызвал резко отрицательную оценку критики.

[24] Кое-что о театральной справедливости // Саратовский листок. 1896. 8 февраля (№ 30) [подпись — Z].

[25] Спектакли оперетты давались в Саратове и до этого (в 80-х годах труппой Г.М. Коврова), и в более поздние годы. См.: «РМГ»,— 1896. № 7, 8; 1904. № 42 и др. Корреспонденции из Саратова по различным вопросам музыкальной жизни печатались в «РМГ» за подписью «К.У. Лыгин», а с конца 1897 г.—«Инкогнито».

[26] Среди певиц, помимо Э.Я. Мелодист (жена антрепренера, хорошее лирико-колоратурное сопрано; артистка исполняла обширный репертуар; ушла в середине сезона вместе с Яроном), сопрано Д.И. Джубеллини-Ряднова, Казарина, с января — В.Г. Эйген и Марина-Звездич, и др.; меццо-сопрано — Е.П. Тихомирова, А.И. Горина, Ю.А. Плотницкая, О.Н. Ольгина, с января — Е.Г. Азерская; теноры—Е. Сальто, А.М. Давыдов, С.И. Гарденин: баритоны— О.И. Камионский, С.Н. Травин; басы — О.Р. Фюрер, С.М. Акимов, Н.П. Чистяков. Компримарио — А.П. Вольский. Дирижер — С.П. Барбини, хормейстер — Б.Н. Всеволожский. Балет из четырех пар. Сезон начался 24 ноября 1896 г., кончился 23 февраля 1887 г. Новинки репертуара — «Эрнани», «Дубровский», «Дон-Жуан».

[27] Сообщаем даты очередных четырех сезонов, сводку репертуара и состав труппы за этот период: с 5 сентября по 21 ноября 1897 г. исполнено 27 опер (74 представления), из них 6 русских (29 — здесь, как и дальше, в скобках указывается число исполнений). С 29 ноября 1898 по 28 февраля 1899 г.—28 опер (91), из них 14 русских (53). С 28 ноября 1899 по 20 февраля 1900 г.— 29 опер (89); из них 15 русских (56). С 3 декабря 1900 по 11 февраля 1901 г.—36 опер (80), из них 14 русских (41). Основной состав труппы: сопрано — С.В. Тамарова, Ю.Л. Соколовская, А.А. Картавина, Э.Ф. Боброва-Пфейфер (три сезона), Е.Ф. Ле-вандовская (два сезона), Н.А. Асатурова (два сезона), А.И. Горина (два сезона), Е.А. Гальцына, А.М. Пасхалова, М.Н. Инсарова, О.И. Куза-Покасовская и М.Н. Полякова; меццо-сопрано и контральто—А.С. Тихонова, Т.А. Фингерт, М.Н. Пржебылецкая, Корецкая, А.М. Томская (два сезона), Е.Г. Ковелькова (два сезона), Е.В. Зброжек-Пашковская, А.Д. Петрова-Гуревич, Е.Г. Шау и Ю.И. Дубинина (все сезоны); теноры — Ф.Ф. Дель-Ферро, А.М. Давыдов, А. Гамбарделла, М.Д. Агульник (два сезона), П.А. Агнивцев, В.П. Кринов, А.П. Вольский, Ф.Ф. Эрнст (Эрнест), - А.Ф. Арцимович, И.Г. Певцов, А.Л. Брайнин и Д.X. Южин; баритоны—М.К. Максаков, Л.М. Образцов, С.В. Брыкин . (два сезона), Виноградов, И.С. Петров (два сезона), А.Н, Круглов, И.Н. Комаровский и П.И. Полуянов; басы — О.Р. Фюрер, С.М. Акимов (четыре сезона), Н.Г. Чистяков, H.И. Тарасов, В.М. Сангурский, В.А. Тасгин, И.А. Парамонов, Л.Л. Федоров, М.С. Циммерман, А.И. Гаврилов и Ковалевским.

[28] Саратовский листок. 1895. 10 декабря (№ 267).

[29] Городской театр // Там же. 1895. 7 ноября (№ 241).

[30] Бенефис И.О. Палицына // Саратовский дневник. 1901. 2 февраля (№ 27).

[31] По сообщению работавшего с Палицыным артиста оркестра П.А. Макштадта. В его памяти хранилось много интересного о годах работы с Палицыным и В.И. Суком.