Старый Журналист [Архангельский Н.М.] Катя Мухтарова // Саратовский вестник. Саратов, 1912. 22 апр.

Катя Мухтарова

Приходится снова говорить о Кате Мухтаровой.

На днях "Саратовский листок" сообщил, что Катя вернулась на улицу, к своей шарманке, и пела в трактире Макарова на берегу Волги.

"Саратовская копеечка" во вчерашнем номере идет дальше.

Поет в трактире не Катя Мухтарова, а сестра. Катя же едет на Кавказ с собранными на ее музыкальное образование 1000 рублями, которые "помогут ей безбедно на известное время насладиться покоем".

В действительности дело обстоит так.

Недели две тому назад ко мне явилась Катя со своей матерью и сообщила, что она "ушла от Каменских".

Объяснила свой уход Катя тем, что ее держали на кухне с прислугой, заставляли мыть полы и посуду - вообще на положении горничной - и перестали с ней заниматься.

При таких условиях Катя находила дальнейшее пребывание в доме гг.Каменских излишним и ушла от них, решив уехать с родителями к родственникам в Астрахань.

Все это случилось в отсутствии Л.Н. Каменского уехавшего на месяц в отпуск по случаю смерти родственника. О г.Каменском Катя отзывалась с чувством благодарности, как о человеке, который искренне хотел ей помочь.

Я стал убеждать Катю не торопиться с отъездом - до возвращения Л.Н.Каменского, но она и мать ее говорили, что ждать так долго не могут, т.к. жить им не на что.

Я взял с них слово подождать хоть день два, чтобы попытаться, если возможно, уладить дело.

Катя обещала подождать два дня.

На другой день я зашел к г-же Каменской, чтобы выяснить, что именно случилось.

Г-жа Каменская стала жаловаться на Катю, что в ней "проснулась улица", со всеми ее специфическими особенностями; что с Катей нет сладу; что она уходит из дому и пропадает по целым дням, а иногда и ночами; что по этому поводу Катю неоднократно приходилось увещевать, но это не привело ни к чему - напротив только обостряло отношения; что в довершение всего родители Кати постоянно устраивали неприятности, требуя от гг.Каменских денег и т.п.

– При таких условиях дальнейшее пребывание у нас Кати ‑ заметила г-жа Каменская ‑ все равно было немыслимо и она хорошо сделала, что ушла.

Я спросил г-жу Каменскую, где помещалась Катя.

Оказалось ‑ в комнате при кухне вместе с прислугой ‑ молодой кухаркой Полей, которая все время присутствовала в другой комнате при моем разговоре с г-жей Каменской и оттуда, по приглашению последней, подавала реплики.

Из дальнейшей беседы выяснилось, что Катя жила в обществе этой Поли и денщика квартирующего тут же офицера; что Катя полы, действительно, мыла, но, как пояснила Поля, ‑ "только в кухне", так как в комнате ей не позволили бы это делать, ибо она "неуклюжая" и могла бы что-нибудь сломать; полы мыла ‑ "по собственному желанию". То же относительно посуды.

На мой вопрос, почему Катю до сих пор не отправили в Петербург, к М.Д. Каменской, ‑ как обещал это сделать Л.П. Каменский, ‑ г-жа Каменская объяснила мне, что М.Д. Каменская больна и что поэтому Катю можно было к ней отправить только летом.

Собранные на Катю деньги хранятся у Л.Н. Каменского.

Вот то, что мне лично удалось узнать об обстоятельствах, вызвавших уход Кати.

Если оценивать факты беспристрастно, то придется заключить, что иначе не могло случиться.

Я верю, что гг.Каменский, особенно Л.Н. Каменский, были одушевлены наилучшими намерениями.

Что они искренно желали помочь Кате.

Но думаю, что средства для этого были выбраны неудачно.

В самом деле.

Катя была взята с улицы, с которой сжилась с детства.

Казалось бы, для перевоспитания Кати прежде всего следовало как можно скорее оторвать ее от улицы. Поставить в условия, при которых всякая связь с улицей была бы порвана. Ввести в общество людей, которые могли бы привить ей иные интересы, навыки, вкусы.

Кухня с ее обитателями ‑ как бы добропорядочны они не были - во всяком случае не та обстановка, которая могла бы удалить Катю от улицы.

Попав на кухню, Катя в сущности очутилась в той самой среде, с которой она вышла (мать ее прачка, отец - мелкий торговец).

Это основная ошибка в деле "перевоспитания" Кати, которая при таких условиях не могло дать никаких положительных результатов…

Катя ушла…

Что ждет ее теперь?

Снова шарманка, шантан или еще что-нибудь другое?

Предсказать дальнейшую судьбу даровитой девочки теперь труднее, чем когда-либо.

Представьте себе только ту ломку, которая должна произойти в душе Кати.

С холодной, грязной улицы девочка попадает на блестящую концертную эстраду Музыкального училища.

Бархатное платье; белые перчатки; цветы; шаляпинские овации со стороны избранной публики, специальный наряд полиции, охранявшей Катю от покушения на нее собственных родителей; джентельменски-предупредительное отношение окруживших девочку кавалеров…

Снова концерт, в таком же другом блестящем обществе, снова успех…

И после этого ‑ кухня с "добровольным мытьем" полов; общество людей, простых и непосредственных, и потому самому не стесняющихся ни в словах, ни в выражении своих чувств…

Была Золушкой ‑ стала принцессой, чтобы снова очутиться на кухне, за печкой…

Что должно твориться после всего этого в голове этого подростка?

Вот почему, мне кажется, теперь особенно затруднительно сказать, что выйдет в дальнейшем из Кати…

В заключении два слова о деньгах, собранных на ее музыкальное образование.

Они должны быть переданы на хранение какому-нибудь из общественных учреждений, например, Музыкальному училищу ‑ на случай, если явится возможность как следует заняться воспитанием Кати.

Коли сделать это не удастся, ‑ деньги могу пойти на образование стипендии при будущей саратовской консерватории.

Они собраны обществом и должны к нему вернуться.

Старый Журналист.