Манжора Б.Г. В лихолетье // Манжора Б.Г. Саратовский Академический театр оперы и балета. Саратов, 1996. Ч. 1: "...Солидное артистическое дело". С. 279-296.

В лихолетье

Начало года не принесло заметных перемен. Так же появились в театре Очкина очередные «малороссы» — труппа под управлением Прохоровича (с 24 февраля 1914 года); публика с воодушевлением встречала любимые спектакли, стоя слушала исполнение «Заповита» в честь 100-летия со дня рождения Т.Г. Шевченко. В городе пела А.В. Нежданова, гастролировала Е.В. Гельцер. Предлагала свои услуги на 10 спектаклей итальянская оперная труппа Гонсалес из Харькова, теперь, наверное, уже самая-самая последняя в России. В городской театр приехал опереточный ансамбль петербургских и московских артистов под управлением режиссера М.А. Полтавцева, привлекший полный зал зрителей. Два концерта дал оркестр под управлением С. Кусевицкого. В общедоступном театре по инициативе артиста В.А. Томского группа любителей подготовила оперу «Фауст» и под рояль, после целого ряда трудностей показала ее 18 мая. «Публика верхов, видимо, осталась довольна. Начало общедоступной оперы положено», — писал «Саратовский листок» 21 мая.

Именно в это время в театре Очкина начала гастроли антреприза П.К. Архипова — «Передвижная художественная опера», показавшая 7 спектаклей в постановке Д.X. Южина. «Гвоздем» гастролей снова стала артистка императорских театров Н.С. Ермоленко-Южина. 20 мая опера «Искатели жемчуга» Ж. Визе с участием М.Е. Поповой, Д.X. Южина, Н.И. Зотова открыла спектакли. 21-го в «Пиковой даме» пела Н.С. Ермоленко-Южина, 22-го в опере «Евгений Онегин» — Шевелев; потом идут «Тоска» (23 мая), «Демон» (25 мая), «Лакме», «Паяцы» (26 мая).

«Уже первые спектакли «Передвижной художественной оперы», — пишет рецензент, — невольно наталкивают на вопрос: почему понадобилось присваивать такое звонкое и гордое наименование самому обычному оперному составу типа гастролирующего в свободное летнее время по провинции. Только несколько моментов в «Искателях жемчуга» у Поповой и Южина привлекли внимание. Хор довольствуется элементарными сценическими и вокальными правилами, оркестр — далеко не уравновешен в звучности групп. О «мелочах» вроде обстановки, декораций, эффектов освещения мы уже не говорим. «Художественность» звучит как ирония. Есть в труппе недурные силы. Прекрасна артистка Ермоленко-Южина...» Отмечены Попова (Лейла), Южин (Надир), Зотов (Зурга) (22 мая).

Последующие спектакли, видимо, прошли не лучше, но и не хуже. «Партия Лизы в «Пиковой даме» принадлежит к числу наиболее интересных в репертуаре Ермоленко-Южиной. Артистка дает так много искренности и экспрессии, что заставляет переживать сочувственно душевную драму Лизы. Красивый голос звучит полно и свободно, фразировка гибка и разработана. Все качества выгодно выделились на общем весьма посредственном фоне. Партия Германа исполнена Южиным весьма поверхностно. Партия Томского для Малехова не по силам. Зотов — Елецкий пел бледно. Недурна в партии Графини Андреева. Щербинская — Полина имеет недостаточно выровненный голос и склонность к колебаниям в интонации. Ансамбли и хоры, если не считать небольшой ритмической разминки с оркестром во 2-м акте, были проведены технически аккуратно и довольно гладко. 3. Губанова» («С. Л.», 23 мая 1914 года).

«Выступление Шевелева — баритона из оперы Зимина — в «Евгении Онегине», несмотря на внешний успех, нельзя признать удачным. Грим, костюм, мимика грешили основательным несоответствием представлениям о пушкинском герое. Финал прошел вяло по вине дирижерской палочки... Щербакова — Татьяна показала дефекты в пении, неустойчивую интонацию, не тверда во вступлениях. Ленский — Артамонов был удовлетворителен. Пение еще не совершенно, но имел успех. Молчанов (Трике) — звучный чистый голос. 3. Губанова» («С. Л.», 25 мая 1914 года).

В дни завершения гастролей «Передвижной художественной оперы», 25 и 26 мая, в общедоступном театре опять прошли представления спектаклей, подготовленных местными любительскими силами, — «Евгений Онегин» и «Демон». Успех спектакля 18 мая вдохновил самодеятельных артистов и их руководителя В. А. Томского, исполнявшего заглавные партии. Солистами были: Щербакова (Татьяна и Тамара), Н.Л. Ган-Кочурова (Няня, Ангел), Семенов (Ленский), Молчанов (Синодал, Гремин), Монакин (Гре-мин), Чичиев (слуга) и другие учащиеся курсов пения Ган-Кочу-ровой. В операх принимал участие балет под управлением балетмейстера Епифанова. Дирижировали Букке и Заславский — капельмейстеры из труппы Южина. Цены местами были по 12 копеек...

Так создавалась плодотворная среда для местных оперных сил. Консерватория, многочисленные курсы, школы растили новые кадры, помогали распространению любимого искусства.

Только расцвести по-настоящему замечательным начинаниям тогда не довелось. 20 июля «Саратовский листок» печатает официальное сообщение: «Петербург. 19 июля германский посол передал министру иностранных дел от имени своего правительства объявление войны России».

Газеты сразу заполнились сообщениями о призывах, мобилизации. В кинотеатрах города пошли фильмы военного содержания. В «Художественном кино» шла лента «Герой войны» — демонстрировалась «всемирная новость по образу нового изобретения Эдиссона, нашумевшая во всей России», «поющая и говорящая картина». «Городской театр по случаю взятия на военную службу антрепренера Образцова и режиссера Эспе очутился в неопределенном положении. Кто будет вести дело, пока неизвестно. Нет желающих вести дело». Начались увольнения артистов, мобилизовали руководителя общедоступного театра.

30 августа труппа под руководством артиста Н.Л. Павлова открыла сезон в общедоступном театре драмой Бухарина «Измаил». Исполнялись гимны России и союзников. Вскоре начались выступления артистов в лазаретах, спектакли, концерты в пользу пострадавших от войны. Дочь Д.А. Агренева-Славянского с остатками его калеллы дает концерты в городе и в программах. Как наиболее удачная по музыкальному содержанию отмечается песня «Калинка» — «народная, Саратовской губернии». Не прошло и 25 лет, а имя ее создателя — И.П. Ларионова — уже забылось, но песня продолжала и продолжает звучать.

Год шел к концу, на гастроли оперной труппы надежды не было. «Приезд в Саратов Казанской оперы встретил затруднения. Дела в Казани идут хорошо, и товарищество не проявляет особого желания к переезду...» («С. Л.», 25 ноября). Не потому ли при отсутствии профессиональных оперных сил труппа общедоступного театра начала чуть ли не регулярно ставить «Аскольдову могилу» (15, 18, 29 ноября 1914 года, 14, 25 января 1915 года). В театре Очкина драматическая труппа Погуляева распалась.

В первый военный год значительно уменьшилось количество оперных спектаклей в Саратове. Естественно, как бывало не раз, положение дел в какой-то мере «спасает» «легкий жанр». Под самый занавес уходящего года, 26 декабря, дает представления Петроградская оперетта. Музыкальная критика за неимением других объектов приложения сил много пишет о ней.

«Открытие спектаклей опереточной труппы под управлением Варягина прошло с аншлагом. Оперетта-мозаика Валентинова «В волнах страстей». Уже далеко не новая и всем известная, она обладает счастливым качеством не приедаться и неизменно имеет успех, несмотря на вопиющую антихудожественность музыкального содержания. В первом спектакле труппа показала себя с довольно благоприятной стороны. На сцене многолюдно и весело... От вокальной части можно бы желать большего. Примадонны Мышецкая и Аркадьева известны саратовской публике по выступлениям в минувших сезонах. Сыгранность, бойкость темпа, свободный и живой ход действия — главные положительные качества спектакля. Г.» («С. Л.», 28 декабря). Ставился «Пупсик» Жильбера. Театр был переполнен. Гастролировала В. Пионтковская.

В новом году спектакли оперетты шли еще целый месяц. 2 февраля объявлен состав драматической труппы антрепренера Мовеса. В числе других впервые в Саратове появляется имя Ивана Артемьевича Слонова — «артиста киевских и одесского театров» (1882—1945) — и с тех пор тридцать лет не сойдет с городских афиш.

В тот же день объявлен и состав будущей оперной труппы, начинающей работу необычно — со второй недели поста. Ее формировали Григоров и профессор Саратовской консерватории Михаил Ефимович Медведев (1852—1925). За плечами известного певца были обучение в Московской консерватории в классе Дж. Гальвани (окончил в 1881 году), участие в первом спектакле оперы «Евгений Онегин» (Ленский), в первых постановках «Пиковой дамы» в Киеве (1890) и Москве (1891, Герман), служба в театрах Харькова, Казани, Одессы, Тбилиси, гастроли в США (1898 — 1900). П.И. Чайковский считал М.Е. Медведева создателем роли Германа.

Выше приводилось сочувственное замечание Н.Н. Боголюбова об организаторских способностях М.Е. Медведева. Первая саратовская антреприза была не в пример удачна. В) состав труппы вошли известные, интересные певцы. Сопрано — Риоли, Лелина, Веллер, Пасхалова, Шеньшова, Альская; меццо-сопрано — Скибицкая, Спытко, Конкина; тенора — Словцов, Скуба, Гребнев; баритоны — Шаров, Корсаков, Княгинин; басы — Мельников, Дмитриев, Воинов, Орлов, Славянов. Были приглашены на гастроли Брун (драматическое сопрано), Порецкая (меццо-сопрано), Баначич, Розанов (тенора), Камионский (баритон), Цесевич и Пирогов (басы). Капельмейстеры — Шаевич и Рубинштейн, режиссеры — Николаев, Давыдов. Хор — 40, оркестр 36—40 человек, балет — 5—10 пар под управлением Рыжина. Спектакли решено было ставить образцово, обеспечивать средние сборы не менее 625 рублей. Рецензия 3. Губановой на открытие спектаклей 10 февраля благоприятна: «Первый спектакль составил впечатление в пользу как отдельных исполнителей, так и общих намерений предприятия, по-видимому предполагающего дать публике наконец «настоящую» оперу, а не суррогат ее. Антреприза Медведева позаботилась об оркестре, и о сценическом многолюдстве, и о возможной стройности массовых сцен и хорового исполнения. Исполнители главных партий Аиды и Амнерис — Брун и Скибицкая — показали себя хорошими артистками. У Брун — разработанный голос довольно широкого диапазона, вокальная выразительность и гибкость динамики. Пользуется сценическими приемами умело и осторожно. Скибицкая выступала в Саратове несколько лет назад. Дарование ее окрепло, расцвело. Голос звучен, приятен. Радомес — Розанов выглядел несколько бледно. Царь Египта — Дмитриев, Амонасро — Княгинин свободно справлялись с трудностями своих партий. Дирижировал Шаевич, благодаря большому опыту которого опера шла достаточно твердо» («С. Л.», 12 февраля 1914 года).

В следующей рецензии, начинающейся словами о неумеренной экспрессии постановок, напыщенных Онегиных и неумело наивничающих Татьянах, говорится о том, что отчетный спектакль «представлял счастливое исключение по тому хорошему впечатлению, какое оставило на этот раз полное отсутствие всякого рода ненужных претензий. Преобладали простота и естественность. Особо просто исполнила некоторые сцены Пасхалова. Артистка с голосовыми средствами, не столь большими, сколько носящими следы основательной школы, Пасхалова поет музыкально, интересно и разнообразно фразируя, и не забывает о целостности общесценического впечатления. Ее Татьяна проста и безыскусственна, слегка меланхолична и задумчива. Особенно удачна сцена письма. Отмечены Скибицкая (Няня), Камионский, у которого Онегин — одна из лучших партий в репертуаре. Красивый и свободный в верхнем регистре голос показал Словцов (Ленский). Правда, ему «следует отрешиться от слащавости» («С. Л.», 15 февраля).

Критик «Ф. А.» высоко оценивает спектакль «Евгений Онегин». О. Камионский «с большим настроением пел и играл. Обе свои арии он повторил... и весь вечер был предметом горячей симпатии публики, снова наполнившей театр до последнего места. Партию Татьяны исполнила Пасхалова со свойственной ей музыкальностью и вдумчивостью. Голос артистки звучал полно и красиво. Партия и роль детально разработаны артисткой... В роли Ольги Спытко снова показала, что она умело может нарисовать сценический образ. Со стороны сценической она, пожалуй, лучшая Ольга, виданная в Саратове». Высоко оценены Словцов (Ленский), Скибицкая (Няня)... «Оркестровая партия начинает налаживаться. С режиссерской стороны удачно прошел акт бала у Лариных» («С. Л.», 15 февраля).

Начало гастролей дало небывалые для Саратова сборы: «Аида» — 1327 рублей, «Демон» — 1336, «Кармен» — 1241, «Евгений Онегин» — 1400 рублей. «Саратовский листок» делает справедливый вывод: «Для хорошей оперы в Саратове найдутся и публика и деньги» (14 февраля). Всего за 11 спектаклей собрано 14021 рубль — в среднем по 1365 рублей.

Особых новаций не было. Шел бесконечно «проверенный» репертуар: «Гугеноты», «Кармен», «Мазепа», «Царская невеста», «Риголетто», «Тоска», «Аида». С успехом ставились «Жизнь за царя», «Жидовка», «Севильский цирюльник», «Бал-маскарад» и другие.

Неизвестно, по какой причине в конце февраля в гастролях случился недельный перерыв. Из состава труппы вышли Камионский и Пасхалова. Алевтина Михайловна в письме редактору «Вестника» сообщила: «По причине, о которой я в настоящий момент не считаю нужным говорить, я вышла из состава оперной труппы под управлением М.Е. Медведева» (1 марта). Были слухи — из-за разногласий с режиссером.

Гастроли возобновились 1 марта и продлились до конца месяца.

В труппу пришла новая артистка, колоратурное сопрано Файнберг-Горская. В «Гугенотах» дебютантка оставила весьма выгодное впечатление. «Свежий, приятный, получивший хорошую школу голос». Другие «новички» — Шаповалов, Садыков — показали себя бледнее.

«Саратовский вестник» считал, что «неделя перерыва дала возможность Шаевичу поработать с оркестром, и работа эта сказалась. Мягко и красиво прозвучало соло флейты Султанова во вступлении к 2-му акту. Кое-что следовало бы протвердить с хором» (3 марта).

И в то же время уход А.М. Пасхаловой — «артистки с именем, музыкальной, опытной, с большим репертуаром, несомненно, повредит делу... Следует принять соответствующие шаги, чтобы Пасхалова вновь появилась на сцене нашего театра». Инцидент был улажен к началу второй недели марта.

Между тем в откликах все чаще начинают появляться сакраментальные фразы: «театр был пуст», «наполовину пустовал». Только отдельные спектакли поднимаются до высокой оценки: «Сельская часть» — 3 марта, в которой «первое место по праву принадлежит Брун, бывшей в особом ударе. Голос звучал превосходно. Скуба показал, что и он может зажечься и дать ряд сильных моментов» («С. В.», 5 марта).

«Из пасхального репертуара самой интересной была постановка «Пиковой дамы» с участием Медведева, считавшегося в свое время лучшим Германом. Выступление Медведева вызвало среди переполнившей театр публики оживленные разговоры и споры. Конечно, время наложило неизгладимую печать на голос почтенного артиста. Иное дело — игра Медведева. Тут время оказалось бессильным. «Игра художественна и верна до малейшей подробности. Это был настоящий Герман, какого мог желать Чайковский». Высокую оценку получили М. М. Скибицкая (Графиня), Ярославский (Томский), Княгинин (Елецкий). Риоли (Лиза) была безупречна. 3. Губанова» ( «С. Л.», 29 марта). В одной из последних рецензий, посвященной спектаклям «Снегурочка» и «Борис Годунов», говорится об успешной работе Шаевича и удачах исполнителей «весенней сказки» Словцова (Берендей), Файнберг-Горской (Снегурочка), Риоли (Купава), Ярославского (Мизгирь), а также о том, что в опере Мусоргского Шаповалов еще не овладел трудной заглавной партией, хотя голос и звучал хорошо. Успешно выступили Скуба (Самозванец), Княгинин (Рангони), Дмитриев (Пимен), Тыхальский (Шуйский). «Хоры были приличны, а оркестр местами и совсем хорош. Ф. А.» («С. В.», 29 марта).

И все же опера «иссякла» как-то сразу: «Вследствие отказа танцора Дыгаса приехать на гастроли в Саратов, оперные спектакли закончились вчера», — известила газета («С. В.», 31 марта).

Достаточно большой опыт проведения оперных сезонов, гастролей в Саратове, трудности в обеспечении сборов в весеннее время, надежды на будущую большую демократизацию оперного дела заставляли общественность города все более настойчиво говорить о необходимости нового театрального здания. Разнесся слух о том, что торговый дом «Бендер и сыновья» и Н.Г. Очкин договорились о покупке театра, дворового места и сада с целью постройки театра на 2000 мест. «Саратов давно нуждается в хорошем большом театре, в котором могла бы прочно обосноваться оперная антреприза» (13 февраля). Был даже проведен конкурс среди членов Петербургского общества архитекторов-художников на создание проекта театра вместимостью 2000 человек, стоимостью до 500 тысяч рублей, и даже присужены премии (5 мая). Только реальных дел за этим не последовало.

Еще в то время, когда работала опера М.Е. Медведева, фольклорист А.М. Листопадов, занимавшийся хором в 3-й саратовской женской гимназии, выступил в концерте духовной музыки с исполнением южнорусского распева Тропарь 2-го гласа, «Ныне отпущаеши» Греча и собственного сочинения «Милости мира».

В консерватории к первым выпускным экзаменам допущены 7 пианисток, 6 певиц, 2 певца, скрипач, вилончелист и композитор. Саратовская «знаменитость» Фатьма Мухтарова, еще год назад выйдя замуж за саратовского адвоката А.И. Малинина, уехала в Москву «попытать счастья» в опере Зимина. В городские концертные дела включились педагоги консерватории В. Брандт, И. Липаев, Г. Поповицкий и другие.

Под руководством В. Н. Левицкого снова возобновилась оперетта. Но ненадолго. Уже сформирован и объявлен состав приступившего с 1 июня к репетициям Товарищества общедоступной оперы. Сопрано — А.И. Антонович, Е.Я. Арсеньева, Л.А. Милова, Е.М. Орлова, А.М. Пасхалова, М.М. Ракчеева, Е.К. Славина; меццо-сопрано и контральто — А.А. Владимирова, Н.Л. Кочурова, А.Л. Незаборина, Е.А. Писаренко, Е.А. Стеблина-Пахомова; тенора — И.С. Волков, Н.Н. Гринев, 3.С. Давыдов, М.В. Дубровин, А.М. Кабанов, Б.А. Полевой; баритоны — К.А. Алексашин, К.Г. Княгинин, Н.И. Котов, И.И. Шаталов; басы — В.Г. Воинов, Б.И. Гарцуев, Т.А. Гаврилов; дирижер — Компанеец. Балет под управлением М. И. Минского, прима-балерина Тифлисского, Казанского театров Лазарева, концертмейстер Е.И. Воинова, хор — 25, оркестр — 30 человек.

Руководитель товарищества — режиссер Ф.А. Пальчинский — этот тот самый музыкальный критик, который, скрываясь за инициалами «Ф. А.», часто выступал на страницах местной прессы. И не случайно труппа состояла преимущественно из саратовских артистов, среди них особо отметим А.М. Пасхалову и уже ставшего на профессиональную стезю К.А. Алексашина (6 июня).

Самая первая рецензия некоего «Д.» о спектакле «Демон» (6 июня) говорит о том, что с внешней стороны постановка отличалась особенной скромностью. Общедоступный театр беден. Что касается исполнения, то впечатление пестрое. Княгинин — хороший Демон. Милова — Тамара — довольно хорошее сопрано и малоубедительна сценически. Дубровин — Синодал — неопытен, располагает довольно ровным, приятным голосом. Пел старательно. Гарцуев — Гудал еще вполне себя не показал. Остальные исполнители дали возможность провести оперу гладко. Не чувствовалось режущих ухо контрастов. В «Борисе Годунове», в общем, после положительной оценки главных исполнителей: «Ган-Кочуро-вой (Марина), Гарцуева (Борис), Воинова (Варлаам), Пахомрвой (Шинкарка), Писаренко (Федор) — и указания на неуверенность Гаврилова (Пимен), Кабанова (Шуйский) подчеркнута бедность массовых сцен и малочисленность хора. В то же время: «Оркестр составлен довольно полно, и в лице г. Компанейца опера имеет хорошего уверенного дирижера («С. Л.», 9 июня 1915 года).

Нечто подобное читаем и в «Саратовском вестнике»: «В общем исполнении чувствовался подъем, а в отдельных музыкальных картинах — выпуклость, определенность штриха. Правда, хоры, особенно женский, держали себя на сцене не совсем уверенно, несколько по-ученически. Приятное впечатление оставил сравнительно небольшой, но хорошо сыгравшийся и чрезвычайно послушный воле дирижера оркестр... Театр был почти полон. Второй спектакль «Бориса Годунова» в воскресенье 7 июля не только не расхолодил первого впечатления, но дал возможность сказать, что при наличных условиях опера имеет все данные, чтобы заслужить прочные симпатии публики. Кин» (9 июня).

Молодой труппе было чем гордиться: «Первая неделя была посвящена исключительно русской музыке. На постановку «Царской невесты» были собраны лучшие силы (Григорий — Княгинин, Марфа — Пасхалова — «русская Офелия», Любаша — Кочурова, Собакин — Гарцуев, Малюта — Воинов, Лыков — Кабанов, Сабурова— Славина, Бомелий — Гринев). «...Хоры звучали хорошо. Балет во 2-м акте вызвал аплодисменты. Кин» (16 июня). На «Евгении Онегине» 9 июня сбор достиг 700 рублей. В «Травиате» 18 июня (Виолетта — Пасхалова, Жермон — Котов, Альфред — Дубровин) «оркестр, управляемый Компанейцем, был на высоте задачи, что и было отмечено дружными аплодисментами. Особенно хорошо было соло на скрипке. Вступление к 4-му акту было бисировано» («С. В.», 21 июня). «Галька» 20 июня прошла с выдающимся успехом (Милова, Дубровин, Котов, Воинов, Арсеньева). Хороши хоры. Удался и балет, особенно танец гуцулов в 3-м акте. «Публика опять наполняла театр и дала хороший сбор» (23 июня). Несмотря на то, что в театре Очкина с 26 июня параллельно звучала оперетта с участием видных актеров Е.Л. Алази-Вольской и Н.И. Рафальского, что летом одновременно работали две музыкальные сцены, общедоступная опера делает полные сборы. Шумный успех имели первые спектакли «Мазепы», 2 июля, и особенно «Майской ночи», 9 июля, — почти полный зал. «Это был праздник оркестра. Вызывали Компанейца. Кин» («С. В.» 11 июля).

Товарищество общедоступной оперы сумело привлечь видных гастролеров. 4 июля состоялся дебют в «Кармен» артистки Московской оперы Зимина Н.Н. Корсаковой. Как одного из лучших драматических теноров России представила местная пресса артиста той же оперы Игнацы Дыгаса (1881 —1947). Воспитанник Варшавской консерватории, он дебютировал в Польше в 1905 году, совершенствовался в Милане, пел во многих итальянских городах, гастролировал в Южной Америке. Выступления его в Саратове в партиях Ленского (22 июля), Рауля в «Гугенотах» (25 июля), Канио в «Паяцах» (28 июля), Элеазара в «Жидовке» (29 июля) имели большой успех. После «Паяцев» И. Дыгас пел под рояль «Христос воскрес» Рахманинова и «Рыцарский романс» Глинки. И все же гастролер не поразил саратовскую публику чем-то необыкновенным, более того: «...иначе почти особенным не выделялся из ряда других исполнителей. Лучшие арии не вызывали шумных аплодисментов. Сильный приятный голос, хорошая внешность, уверенность, но мало у него души — на сцене технически чисто исполняется указанное в партитуре, сопровождаясь заученными шаблонными жестами. Ни одной задушевной нотки не проскользнуло» («С. Л.», 26 июля).

30 июля в бенефис Г.И. Компанейца поставлена «Снегурочка». «В постановке чувствовалась спешка и усталость (конец сезона). Тем не менее спектакль в общем прошел удачно. Особенно хорошо звучал оркестр. Компанеец — большая находка для товарищества. Он талантлив, большой работник и умеет подчинить своей воле оркестр, все время прекрасно делал свое дело» (1 августа).

31 июля состоялся бенефис режиссера и инициатора оперы Ф.А. Пальчинского — прощальный сборный спектакль. Были даны семь отрывков из опер, в которых главные силы труппы имели наибольший успех. Кочубей — Гарцуев, Татьяна, Галька — Пасхалова, Йонтек — Дубровин, Игорь и Риголетто — Княгинин, Варлаам — Воинов, Владимир («Князь Игорь») и Самозванец в «Борисе Годунове» — Кабанов, Орлик — Шаталов, Няня («Евгений Онегин») и Шинкарка («Борис Годунов») — Славина. Бенефициант выступил в партии Кончака в «Половецком стане».

«Саратовский вестник» писал: «Сцена эта закончилась помпезным чествованием бенефицианта и вдохновителя в Саратове общедоступной оперы. Пасхалова прочла и вручила адрес. Княгинин указал на художественный и материальный успех общедоступной оперы, заявил, что идея этого большого и полезного дела принадлежит Ф.А. Пальчинскому. Идея эта зародилась давно, но только теперь удалось ее осуществить. То, что не удалось бы никогда антрепренеру, удалось товарищам-артистам, сплотившимся для бескорыстного служения искусству» («С. В.», 2 августа).

Товарищество общедоступной оперы — первый в истории города опыт создания труппы преимущественно из местных артистов. Если необходимость постоянной оперы в Саратове была уже давно доказана самой жизнью, то теперь возможность иметь такую оперу из местных сил была пристально подтверждена.

Более того, почти двухмесячный летний оперный сезон (56 дней) снова показал неистощимую потребность местной публики в восприятии оперных спектаклей. Проходит два месяца, и с 1 октября в театре Очкина новое Товарищество артистов русской оперы под управлением А.Н. Дракули и Л.Ф. Федорова объявляет 20 спектаклей. Состав объявлен небольшой: Бернардская, Баронкина, Сазонцова, Каранович, Ратмирова, Сандуцци, Щер-бинская, Ганф, Преображенский, Саянов, Кактынь, Пащенко, Ульянов, Броннер. Это помимо того, что в октябре в Саратове снова пел Л.В. Собинов и гастролировала М.А. Оленина-Д'Альгейм. Как всегда, объявленные двадцать спектаклей переросли в тридцать — шли ежедневно и растянулись на более долгий срок.

Спектакли дали повод для нескольких музыкально-публицистических высказываний 3. Губановой. Например: «Для первого спектакля оперная труппа под управлением Дракули и Федорова остановила свой выбор на «Жизни за царя» Глинки. Эта первая русская опера с явно выраженными национальными чертами, не столько в сюжете, сколько в музыкальном материале, является образцом почти полного освобождения от предшествовавшего итальянского засилья в русской опере. Яркая самобытность таланта Глинки нивелировала все могущие быть посторонние влияния, и если для формы Глинки дали кое-что Керубини, Вебер и итальянцы, то содержание, вылившееся в эту классически разработанную форму, принесло с собой так много нового, ничего общего с прежним не имеющего...»

Что касается оценки исполнения, то критик настроен требовательно: «К сожалению, бережное отношение к произведениям искусства не всегда оказывается налицо, и в провинции публика систематическими неудачными постановками отучена от предъявления слишком высоких требований. Мы были свидетелями обычных дефектов: основательного несовершенства хорового исполнения и ансамблей, с усилием державшихся в рамках ритмического благоприличия; о существовании динамических градаций при таких условиях приходится забывать». Из исполнителей выделены Сазонцева (Антонида) и Ратмирова (Ваня), «наиболее удовлетворительно воплощавшие замысел автора, показавшие знание партий, приятную наличность вокальных средств» (3 октября 1915 года).

«Саратовский вестник» добавил: «Без оперы Саратов все-таки не остался (!)... Во главе оркестра стоит Хорошанский. Его мы помним как прекрасного виолончелиста... Хотя среди солистов, хора и оркестра есть весьма солидные силы, ансамбль пока еще не наладился» (3 октября).

Спектакли идут ежедневно, иногда — с успехом, чаще — с неудачами. Много неполадок. «Вот уже второй спектакль, как в оркестре неумолчно звучит пианино. Это наводит на грустные размышления и вызывает досаду слушателя, желающего слышать партию оркестра в более или менее близком к оригиналу виде, а не в переложении для фортепиано. Ф. А.» («С. В.», 9 октября).

После таких откликов, естественно, что публика была немногочисленна, несмотря на начавшиеся гастроли сначала Княгинина, потом В.Н. Петровой-Званцевой. Не потому ли уже в конце второй недели работы товарищества в репертуаре возникает пресловутая «Ночь любви» Валентинова? После 25 октября — заключительного спектакля — труппа, закончив недолгие гастроли, отправляется в Тамбов.

К тому времени становится известным, что недавняя ученица Саратовской консерватории Фатьма Мухтарова принята в Московскую оперу Зимина с окладом в первый год по 100 рублей в месяц, второй — по 200 и третий — по 300. Молодая певица начинала артистический путь сразу с достаточно «высокой оценки». Саратовские газеты продолжали следить за судьбой артистки.

Важным событием культурной жизни Саратова стал юбилейный вечер, посвященный 50-летию городского (зимнего) театра,— 4 ноября 1915 года. Большая статья С. Светлова в «Саратовском листке» заодно проливала свет на более чем столетнюю историю местной театральной жизни. На сцене была повторена программа спектакля полувековой давности. Устроители даже разыскали двух актрис, служивших тогда в труппе. Славная история одного из старейших на Волге театров, тесно переплетающаяся с историей становления музыкально-театральных жанров, воодушевляла на новые поиски.

Война продолжала диктовать свои условия. В театре Очкина находит приют Товарищество европейских артистов варшавских театров — группа беженцев. Множатся слухи о готовящемся налоге на зрелища, повышении цен на билеты. Вскоре они подтвердились. Устанавливаются спектакли, концерты, в том числе в окрестных селах, в помощь пострадавшим от войны.

А жизнь идет своим чередом: наступающий новогодний праздник Саратов встречает опереттой под управлением известной артистки Алази-Вольской. Сборы полные. За 5 дней дано 8 спектаклей, взята 61 тысяча рублей — по 1050 рублей «на круг». Н.Л. Ган-Кочурова с нового года открывает музыкально-драматическую школу; в Саратовской конвойной команде проходят спектакли для солдат с участием духового оркестра, «хора детских голосов и нижних чинов».

Общедоступный театр снова (по-своему заполняя «оперный вакуум») ставит «Аскольдову могилу», и именно в эти дни появляется в газете сообщение: «В Саратов вернулся профессор консерватории М.Е. Медведев, ездивший в разные города для сформирования оперной труппы, которая будет подвизаться под его управлением постом и на Фоминой неделе в Саратове». Это была вторая из организованных здесь певцом трупп, и, как увидим, не последняя. Кстати, ни та и ни другая не подтверждают ярко и хлестко поданное в мемуарах Н.Н. Боголюбова «наблюдение» о якобы постоянной «прогораемости» антреприз М.Е. Медведева. Наоборот, успех организованной им саратовской оперы говорит о противоположном.

Состав труппы уточнялся несколько раз и в окончательном виде объявлен 9 февраля. Сопрано — М.С. Астрова (лирико-драма-тическое), М.И. Закревская (лирико-драматическое), О.Н. Казанская (лирико-колоратурное), Е.Д. Петляш (драматическое), Р.Г. Файнберг-Горская (колоратурное); меццо-сопрано — 3.С. Рыбчинская, М.М. Скибицкая, И.Л. Славина, Т. Стецкевич; тенора — Н.С. Артамонов (лирический), У.А. Кузнецов (характерные роли), П.М. Лавров, К.П. Рогинский (лирико-драматический), П.А. Скуба (драматический); баритоны — А.М. Брагин (гастролер), М.С. Глебов, К.Г. Княгинин, М.Н. Лосев, Б.А. Хохлов; басы — В.Г. Воинов, Д.Н. Несмеянов, А.О. Славянов, П.И. Цесевич (гастролер), Г.Т. Шаповалов. Балет из 6 пар под управлением К.И. Лысецкого, прима-балерина — Григорьева. Хор из 40, оркестр из 36 человек, капельмейстеры — А.А. Литвинов, Г.С. Рейнгард-Шаевич, Э. Меттер. Режиссер — Н.И. Николаев, концертмейстер — Е.И. Воинов. Предполагалось много гастролеров.

Впервые объявлены солисты оркестра — профессора и преподаватели консерватории: В.Г. Брандт (1-я труба), И.А. Литвинов (арфа), И.И. Шулячук (1-й контрабас), М.И. Султанова (1-я флейта), Г.Я. Белоцерковский (1-я валторна), М.Я. Александров (1-й кларнет), Н.Р. Погребняк (фагот), Г.М. Поповицкий (1-й гобой). В.Д. Лавингер (1-я скрипка, солист Варшавского, Казанского театров), И.Ф. Стано (1-й виолончелист, солист лондонских театров) и другие.

«Аида», открывшая великопостный сезон (29 февраля 1916 года), показала главные силы сформированной Медведевым труппы с благоприятной стороны. Помимо Скибицкой, красивый голос и содержательная темпераментная игра которой (Амнерис) известны саратовцам по прошлогодним выступлениям... публика услышала новую симпатичную певицу Петляк (Аида). Вокальные данные ее не столь выдающиеся по диапазону и силе, сколько привлекающие мягкость тембра, музыкальность передачи». Отмечаются выучка, индивидуальный вкус, понимание целого и музыкальных деталей. «Скиба (Радамес) не выходил из рамок типичных оперных традиций, что делало фигуру Радамеса весьма заурядной и бледной. Царь Египта — Гаврилов, жрец — Шаповалов, Амонасро — Хохлов не возвышались над уровнем удовлетворительности. К сильным сторонам медведевской антрепризы принадлежит полно оборудованный оркестр — с таким составом можно много сделать, если, конечно, он не растает постепенно в последующих спектаклях. Слабая сторона, даже очень слабая, — балет, в первом спектакле представляющий собой отсутствие грациозности и технического умения. 3. Губанова» («С. Л.», 2 марта).

«Во главе довольно сильного по составу оркестра появился Шаевич, как мы слышали, без репетиций заменив Литвинова. Может, этим и объясняется отсутствие увлеченности. Переполнявшая театр публика не слишком горячо выражала восторги, если таковые были. Ф. А.» («С. В.» 2 марта). Цены на билеты, несмотря на налог, были ниже прошлогодних.

Масса публики посетила «Демон» с участием Брагина, и надо сказать, в заглавной партии оставившего желать многого. В «Фаусте» шел большой балет под управлением К.И. Лисецкого с участием прима-балерины А. К. Григорьевой (режиссер Н.И. Николаев, дирижер Г.С. Рейнгард-Шаевич). Переполненный зал шумно вызывал Скибицкую в спектакле «Кармен», Скубу (Хозе), Княгинина (Тореодора).

«Ансамбль оперных спектаклей налаживается, и исполнение приобретает известную законченность», — писал «Вестник» 5 марта 1916 года. Отмечены успехи Файнберг-Горской в партии Джильды, романтическая приподнятость образа Риголетто в исполнении Брагина. «Оперные спектакли почти все прошли с аншлагом» (8 марта).

Надо отдать должное саратовской критике. Отмечая все, что привлекало подлинным мастерством, она не пропускала изъянов, заставляла поддерживать истинно высокий исполнительский тонус. Тем более что, имея дело со знакомыми по прошлым сезонам артистами, рецензенты имели возможность сравнивать.

«Царская невеста», 8 марта. «Пострадала партия героини оперы, требующая от невицы большей теплоты, а этого как раз и не может дать Закревская, чистенько спевшая все, что дано Марфе композитором, и делавшая в сценическом отношении все, что полагалось... Но всего этого мало, чтобы показать героиню в подлинном освещении. Любаша в исполнении Скибицкой зато получила полное воплощение. У Княгинина (партия Грязнова принадлежит к лучшим в его репертуаре) чудесно звучал голос. Скуба в партии Лыкова в сценическом отношении дает менее интересный образ, чем созданный в прошлом году Словцовым. Славина исполняет две партии: Сабурову (сопрано) и Дуняшу (альт) что, конечно, недопустимо: в 3-м акте артистка успевала петь за обеих, но создать «секстета» все-таки не смогла.

Оркестр недурно делал свое дело, когда играл самостоятельные куски, например увертюру. Иначе — там, где вступали певцы и хор. Недостаток срепетованности сказывался и в фальшивых звучаниях» («С. В.», 10 марта).

«Снегурочка», 10 марта. «Благоухающая поэзия слова и музыки значительно поблекла при воспроизведении... Главным образом вследствие спешки, ибо все недоделано, а лишь намечено».

«Борис Годунов». «Трауберг, «дирижировавший» в спектакле 27 марта, ограничился только отмахиванием четвертей и восьмушек. Конечно, из этого ничего путного не получилось — даже простого согласия певцов с гремящим сплошь оркестром. Об оттенках и говорить нечего — они были попросту игнорированы. Сомнительно, чтобы подобное дирижирование могло доставить удовольствие как участвующим, принужденным энергичным «дирижером» мчаться вперед, не задерживаясь, так же и слушателям, слух которых жадно стремился уловить хоть намеки на фразировку...»

«Травиата», 1 апреля. «Бенефис И.А. Бобровича — Альфред, Отец — Брагин, Виолетта — Файнберг-Горская. Такое распределение главных партий уже обеспечивало успех, хотя спектакль и носил резко гастрольный характер в отношении, что об остальных исполнителях и особенно постановке говорить не приходится... Особо горячие овации выпали на долю Файнберг-Горской, проведшей партию Виолетты с большим и искренним подъемом. Публики было много...»

Ближе к концу сезона выступили два прекрасных гастролера. Монска — артистка Киевского театра, одна из лучших коломтурных сопрано — пела Лакме (5 апреля) и Джильду (17 апреля). «У артистки большой, красивый и сильный голос, прошедший хорошую школу. Слабее проходят места лирического характера, для которых не хватает теплоты. Дирекция отнеслась странно к гастролерше, дав ей антураж, который мог только расхолаживать. Это не относится к Стецкевич (Маллика) и Брагину (Нилаканта). Для исполнения ответственной партии Джеральда в труппе не нашлось тенора. Лавров принес себя в жертву, наскоро приготовив партию, мало подходящую к его данным. Некоторые эпизоды с англичанином были выкинуты, как говорят, потому, что Ломов (Фредерик) совсем не явился на спектакль».

Впервые в Саратов приехал Григорий Иванович Пирогов (1885 — 1931). Ученик М.Е. Медведева по музыкально-драматическому училищу Московского филармонического общества (1908), он после службы в Мариинском театре (до 1910 года) был артистом Большого театра в Москве. В расцвете своей артистической карьеры, певец не мог не откликнуться на приглашение учителя.

Приезд его стал событием, оттенил недостатки труппы. «Партия Бориса — одна из лучших в репертуаре Пирогова, — писал «Вестник». — С особой убедительностью и с большим подъемом был проведен монолог Бориса, заключительная сцена; ариозо же второй картины пролога «Скорбит душа», изумительное по силе контраста и очень важное для последующего развития действия, значительно проиграло от плохой срепетованности хора и оркестра. Общее же впечатление от постановки самое безобразное. Недостаточное количество репетиций сказалось очень сильно, и местами опера была совершенно искажена. Особо скверно звучали хоры и массовые сцены. Недостаток репетиций, вероятно, побудил к чудовищным купюрам и искажениям. Подобные факты приходится констатировать с особой грустью, так как наличие хороших сил в опере несомненно.

На следующий день, в бенефис Рейнграда-Шаевича, шла «Хованщина», и нужно отдать справедливость, им было сделано все, что возможно. Пирогов дал прекрасный, яркий, четкий, очерченный скорбью образ «Досифея» («С. В.», 26 апреля).

«Сезон закрылся 24 апреля бенефисом Брагина, выступившего в прологе «Паяцев», в акте из «Кармен» и двух актах из «Гамлета». В заключение был поставлен балетный дивертисмент-вальс из «Коппелии» в исполнении оркестра и балерины Григорович, утративший свою исключительную легкость, грациозность мелодического построения, одним словом, то, благодаря чему его можно назвать очаровательной безделушкой; обезображенный как со стороны чисто внешней, так и внутреннего смысла шопеновский «Вальс» и несколько других вещей, не слишком пленительных ни по музыке, ни по исполнению. Публики было много, аудитория всех исполнителей награждала долгими аплодисментами. Мих. Алексеев» («С. В.» 27 апреля).

Особо отметим: в тот день утром в спектакле «Жизнь за царя» впервые в Саратове пела партию Вани приехавшая из Московской оперы Зимина ученица М.Е. Медведева Фатьма Мухтарова. «Молодая артистка имела успех, и ей много и дружно аплодировали».

3. Губанова добавляет: «Молодая певица сделала успехи в оперной практике, но до совершенства ей еще очень далеко». Отмечена угловатость фразировки; дается совет обратить особое внимание на дыхание. «На сцене держится хорошо, не без порывистости. Этот небольшой минус со временем, надо надеяться, исчезнет».

Пресса не выносит окончательной оценки закончившемуся сезону. Тем не менее участие крупных сил далеко не местного значения, постоянный интерес к нему публики говорят сами за себя. Не надо также забывать, что сезон проходил в трудных условиях военного времени.

Окрыленная успехом труппа М.Е. Медведева в том же составе начала гастроли в Астрахани. А в Саратове, сразу на другой день после окончания несколько необычного, шедшего великим постом оперного сезона, в газете уже появляется реклама очередной опереточной труппы — теперь под руководством князя Д.Г. Туманова (дирекция В.Г. Чебышевой). «Едва успели замолкнуть в театре Очкина звуки музыки Чайковского, Римского-Корсакова... как раздались те же звуки, с совершенно иной приправой. Связав кусочки любимейших оперных мелодий кусками маршей, вальсов, шансонеток и отрывками из известных опереток, Валентинов и слепил свою мозаику «В волнах страстей», данную для открытия опереточных спектаклей».

На сцене оказалось «многолюдно и весело». Ну что еще требовать от оперетты!

Приходится только удивляться, как неутомимый Д.X. Южин решался на краткие «оперные набеги». 26 оркестрантов, 25 хористов, не менее 15 солистов, руководящий состав труппы: дирижер Б.А. Павлов, режиссеры М. Сергиевский, Н. Дома, С.А. Дородное, прима-балерина Галина-Волкова и, наверное, балет при ней — такой состав «полного ансамбля артистов императорских театров» привез он в Саратов всего на три спектакля: «Евгений Онегин», «Трубадур» и «Демон» (29 — 31 мая 1916 года).

«Из двух гастрольных спектаклей оперного ансамбля под управлением Южина наиболее удачным надо считать первый. Несмотря на несовершенство общего ансамбля, главным образом нестройности хоровых номеров и крайней элементарности оркестрового сопровождения, спектакль имел нечто — художественную ценность». Хорошее впечатление создалось стараниями Минеева — Онегина (естественность, выдержанность) и Щиголевой — Татьяны, создавшей поэтический образ героини, мечтательно настроенной, робкой и непосредственной. «Бобровский-Ленский хорошо пел, имел большой успех. В устаревшем, давно просящемся в архив «Трубадуре» Верди законченностью вокальной передачи выделялся исполнитель партии графа Луна — Бочаров. Свободно справилась с партией Азучены Корсакова». Склонность к детонированию, разговорный тембр, не украшающий исполнение, отмечен у Ланской — исполнительницы партии Леоноры. Корректно пел Манрико — Южин.

«Демон» с Минеевым в заглавной партии оставил очень цельное впечатление. Его Демон интересно задуман. Кроме Минеева, имевшего хороший успех, никто из исполнителей не возвышался над уровнем посредственности» («С. Л.», 3 апреля).

Всего три спектакля. Даже самые полные сборы, наверное, едва покрывали расходы. А труппа ехала, выступала. Что тут было главным: искусство или расчет? «Саратовский вестник» устами «Ф. А.» утверждал: «По-существу, это просто спектакли случайно составленной труппы с двумя-тремя хорошими артистами, несколькими молодыми, менее или более способными, и, как водится в подобных делах, слабыми хором и оркестром. Во главе оркестра — молодой дирижер Павлов, про которого можно сказать весьма мало, ибо особого понимания партитуры он не обнаружил; темперамента, умения владеть певцами, хором и оркестром — тоже. В постановках в первые приезды Южина было больше тщательности» (1 мая).

Военное лето 1916 года вместило в себе многое — от концерта Юрия Морфесси в зале консерватории (июнь), вызвавшего толки о его неуместности, до собравшего полный зал выступления знаменитого тенора Д.А. Смирнова (сентябрь), повторившего приезд в Саратов и снова покорившего слушателей на редкость красивым вокальным материалом. Тут были и концерты балерины лондонского «Палас-театра» Н.А. Николаевой, заслуженной артистки императорских театров Н.Г. Легат при участии Н.А. Чайковской и А.М. Тростынского, гастроли прима-балерины Е.А. Смирновой при участии О.А. Оболенского и еврейская оперетта под управлением М. Лишмана и Вандергольда. Были даны представления в селе Лох Саратовского уезда для мусульман на татарском языке, приезжали в Саратов очередные «малороссы» — труппа И.Л. Сагатовского — и пытались ставить «Запорожец за Дунаем».

Самое главное — в городе стали множиться театральные школы. К имевшимся уже вокальным студиям Н.Л. Ган-Кочуровой, М.А. Эйхенвальд-Дубровской и другим добавились «студия драмы» М.X. Велизарий, где одним из преподавателей был И.А. Слонов, «школа танцев» К.А. Александровича и, как вершина всего этого,— «народная консерватория». «Под председательством Л.М. Рудольфа состоялось общее собрание музыкальной секции Общества народных университетов, выдвинувшее вопрос об учреждении в Саратове народной консерватории». Поставлены весьма насущные цели музыкального совершенствования общества. Выработаны условия, и в первую очередь поступление в консерваторию без подготовки. Важность такого трудно переоценить».

В сентябре вышел первый номер журнала «Саратовский театрал» — редкого для периферии издания. Просуществовав около двух лет, журнал, как нам кажется, так и не нашел своего лица.

Следующее появление оперы было тоже «наездом». «Русская опера», совершающая «большое турне по югу России, Сибири, Дальнему Востоку и Японии под управлением Л.Ф. Федорова и В.В. Склярова», собиралась в Саратове дать 11 спектаклей. Сыграли по крайней мере 16. Состав труппы: сопрано — С.Б. Осипова, А.С. Гринтух, В.Г. Каранович; меццо-сопрано — Е.Д. Драгомирецкая (артистка Киевского театра) и другие; тенора — Г.М. Комиссаржевский (опера Зимина), Р.С. Саянов (Тифлисский театр), А.Ф. Антонов (Киев); баритоны — А.М. Бастианов (Петроградский народный дом), Д.Н. Рознатовский (артист императорских театров), Л.А. Горленко (Петроградский народный дом); басы — М.3. Горяинов (бывший артист императорских театров), И.М. Федоров (Одесса), главный дирижер — Г.С. Рейнгард-Шаевич, дирижеры — А.М. Гуревич, А.Г. Симцес, главный режиссер — П.П. Россолимо, балет под управлением прима-балерины А.Г. Григорьевой.

Судя по рецензиям, выделился Бастианов — «Демон» (26 ноября). «Молодой певец обладает красивым баритоном, которым распоряжается довольно свободно. Фразировка не отличается рельефностью, а дикция — чистотой. Отсутствует поэтичность. «Не плачь, дитя» и «На воздушном океане» не произвели никакого впечатления. Есть странно одетый молодой человек... Горячо ведет партию Тамары Осипова».

Как событие отмечено выступление 3 декабря в «Евгении Онегине» А.М. Пасхаловой. «В «Кармен» в лице Драгомилецкой товарищество имеет солидную артистическую силу — низкое меццо-сопрано с густо-сочными низкими нотами. Верхний регистр несколько сжат. Владеет голосом очень умело и выразительно фразирует. Сценическая сторона детально отделана. Антонов (Хозе) — опытный партнер. Голос звучал достаточно красиво. Мило пела и играла Солина (Микаэлла). Бастианов очень старался, но верилось с трудом... Все исполнители не находили поддержки в дирижере, единственной целью которого было не отставать от пения. Для партитуры Визе это очень и очень немного» («С. В.», 1 декабря).

«Таис» — так называлась опера, на репетицию которой попала в пятницу саратовская публика... Массне не узнал бы свое произведение. Спектакль 2 декабря был лишен намека на красоту. В погоне за лишней постановкой нашли возможность показать оперу в черновом виде. Театр был полон» («С. В.», 6 декабря).

«...Если нет ни отделки, ни подъема, ни просто внимательного отношения, то впечатление зритель-слушатель получит серенькое — такое оно и было от спектакля 6 декабря («Борис Годунов»). Важная партитура свелась к не всегда верному аккомпанементу, местами заглушающему певцов. Спешка в постановке, отсутствие репетиций, настоящего дирижера успешно парализовали все старания певцов» (Там же, 8 декабря).

«Закончились гастроли труппы Федорова и Склярова. Наголодавшиеся по музыке саратовцы дали прекрасные сборы и едва ли получили то, чего жаждали, ибо постановка дела только с трудом может быть названа удовлетворительной. В труппе было несколько отдельных артистических сил, но не было связующего эти силы элемента, и спектакли проходили с большими дефектами, которые никак нельзя извинить обстоятельствами времени. В «Царской невесте» на общем сером фоне выделились Пасхалова (Марфа), Дра-гомилецкая (Любаша), Антонов (Лыков) и Бастианов (Грязной). Во главе оркестра находился Шаевич, а потому оркестровая часть была прилична. Ф. А.» («С. В.», 9 декабря).

Окончив затянувшиеся гастроли и получив с саратовской публики по 1500 рублей «на круг» за каждый спектакль, опера выехала в Воронеж, Пензу и Томск.