Манжора Б.Г. "Публика наголодалась по музыке" // Манжора Б.Г. Саратовский Академический театр оперы и балета. Саратов, 1996. Ч. 1: "...Солидное артистическое дело". С. 252-256.

«Публика наголодалась по музыке»

Выдающимся событием начавшегося осенне-зимнего музыкально-театрального сезона 1910/11 года стал первый концерт Л.В. Собинова 30 октября.

Певца долго ждали. Первое объявление о его приезде появилось в «Саратовском листке» еще 5 апреля, а потом — в хронике «Саратовского вестника» — 8 октября. Наконец концерт состоялся.

Конечно, одного выступления в городе с более чем 100 тысячным населением бесконечно мало. Те, кому посчастливилось попасть в зал, — ясно, это были люди в большинстве привилегированные — не могли не передать сотням, тысячам любителей свой восторг от выступления великого певца. Такие концерты не проходят бесследно. Благодатные островки в безбрежном океане музыки, они становятся образцами и ориентирами высокого искусства.

21 декабря объявлено о скором начале гастролей русской оперы Казанско-Саратовского товарищества под управлением Л.Ф. Федорова. Назван состав исполнителей: сопрано — О.Н. Асланова, К.Г. Ван-Брик, Зелинская, М.Г. Ростовская, С.П. Федорова, Е.Г. Щербакова; меццо-сопрано — В.М. Добржанская, Чехметьева, 3.Г. Щербинская; вторые партии — М.М. Кравецкая, 3.Д. Ферарри; теноры — А.Г. Борисенко, Меньтох, Я.3. Булатов, М.С. Ильюшенко, Р.С. Саянов: баритоны — К.Г. Княгинин, А.Д. Комаров, Ю.А. Модестов, В.Т. Платохин; басы — Б.И. Гарцуев, Б.А. Гагаенко, А.А. Мухин, М.П. Свирский, Л.Ф. Федоров; вторые партии — А.Д. Галли, В.К. Галли, В.К. Соколовский. Оркестр — 32 человека. Хор — 40 человек. Капельмейстеры — Сильвио Барбини, В.В. Бердяев, Зиновий Каган. Балет — 4 пары, балетмейстер г-жа Джиовани, прима-балерина М.А. Лукина, солист-танцовщик В.С. Ковальский. Весь коллектив товарищества состоял из 128 человек.

Такого состава (имевшего трех дирижеров!) в Саратове еще не было.

Сезон открылся 26 декабря 1910 года в театре Очкина «Аидой», «Онегиным». Спектакли показали: труппа располагает уже известными саратовцам «несколькими крупными силами, недурным оркестром и хором». Первый отзыв — свидетельство сбывшихся надежд и неслучайного беспокойства: «После долгого промежутка у нас, наконец, опять опера. Первые спектакли прошли при большом сборе и причина тому... не только праздничный досуг, но то, что публика наголодалась по музыке... Насколько, однако, продолжителен будет такой интерес — это вопрос. Пример оперных предприятий в Саратове за последние годы в этом отношении неутешителен. Первые оперные спектакли посещаются охотно, а затем скоро публика остывает и труппе не всегда удается окончить намеченный сезон... Саратов не имеет поместительного театра, который бы при доступных ценах давал хороший сбор. Не хотим предсказывать. В труппе есть хорошие силы, есть опытные известные артисты, могущие служить украшением любой провинциальной сцены. Укажем на известную саратовцам Асланову — певицу с большим красивым голосом, с хорошей широкой и сильной драматической игрой. Хорош Модестов: показал солидные вокальные данные, большой темперамент (Амонасро). Менее ярки Булатов (Радамес), Доленго (Амнерис)». Ростовская — очень милая Татьяна, Добржанская (Ольга) хорошо пела и держалась на сцене. Вполне приличный Онегин — Комаров, тепло пел Ленского Саянов. «Едва ли не самый крупный успех выпал на долю Гарцуева. В арии Гремина он показал гибкий, приятный, сильный голос, правильно поставленную хорошую дикцию и фразировку. М. И.» («С. Л.», 29 декабря 1910 года).

57 дней продолжались ежедневные (за малым исключением) спектакли. Было все — успех, премьеры неизвестных дотоле произведений, были серьезные просчеты. Новый 1911 год оперное товарищество встретило надеждами на будущее — постановкой оперы «Жизнь за царя». Новогодний фельетон «На разные темы» соединил контрасты городской жизни: «По городу, где недавно истязались конские клячи... летает чистоплотный трамвай. 16 млн. пассажиров перевез он за год... Улицы залиты электрическим светом, и саратовцы по вечерам не узнают своего города... Нельзя без грусти вспомнить факта закрытия Общества народного университета. За что?! Кто-то на музыкальной лекции упомянул о сочувствии Бетховена Французской революции. Неужели это достаточное для кары основание?»

...Контрасты, контрасты. Они во всем, оперные спектакли не исключение: «Демон»... лирический баритон Княжнин. Красивым сочным голосом артист умело распоряжается. Фразировка обдуманная, сценическое воплощение интересное: на первый план выдвинут Демон тоскующий. В «Пиковой даме» в партию Елецкого «артист внес нечто поющее, красивое». Ван-Брик в Маргарите («Фауст») очень понравилась, хотя партия эта ей несколько сильна (?). Голос у молодой артистки свежий и весьма приятный, поет музыкально, на сцене держится просто. Валентин — Плахотин — молодой певец производит благоприятное впечатление. У Гарцуева — Мефистофель — достаточно голоса, пока же поет только ноты. Местами красиво поет Фауста Саянов... В товариществе есть хорошие голоса, много даровитой, желающей работать молодежи. Малоудовлетворителен и по количеству и по качеству оркестр. Особенно слаба группа струнных. Она очень мала, и представители ее отличаются столь слабым тоном, что часто струнные не слышно за громом медных. «С таким оркестром никакой капельмейстер ничего не в состоянии дать. Прошли те времена, когда са-ратовцы слушали только певцов... до слушания оркестра публика уже доросла и от оперы его требует. Сборы полные. Ф. Д.» («С. В.», 1 января 1911 года).

Новый критик в «Саратовском листке» — некий «Л.» считает, что «Сказки Гофмана» произвели безотрадное впечатление, начиная с самой оперы, которая просто устарела. «Исполнение, к сожалению, было не выше исполняемого — динамический неуравновешенный оркестр, ритмическая неустойчивость, абсолютно неудовлетворителен хор количественно (слабые басы) и особенно качественно». Из солистов с хорошей стороны отмечается Ван-Брик (Олимпия) — лирико-колоратурное сопрано очень симпатичного тембра, легкость голоса, значительный диапазон... Приятное впечатление оставил Княгинин («С. Л.», 5 января 1911 года).

Другой критик «М. И.» утверждает: «Труппа не располагает количеством исполнителей (хор, оркестр) для постановки «Садко». И все же спасибо дирекции за то, что она дает слушать бессмертную оперу Римского-Корсакова, которая вносит такую свежую струю в обычно наигранный репертуар». Рецензируя оперу «Дубровский», рецензент отметил: «Саянов хорошо передал лирическую часть партии, но не мог дать Дубровского-героя. Ария бисировалась. Модестов (Троекуров) воспроизвел крутой нрав, но, по обыкновению, форсировал звук. Аслановой часто поручаются лирические партии, не соответствующие ее дарованию. Очень полезна в труппе Доленго (Няня в «Дубровском», Графиня в «Пиковой даме»). Но браться за Кармен ей не следует».

7 января товарищество познакомило публику с произведением своего капельмейстера Сильвио Барбини — оперой «Кармела», бойко написанным сочинением с безупречными в вокальном отношении партиями, преобладанием речитативов, несколько утомительным, произведшим на публику впечатление весьма противоречивое. Опера была разучена тщательно и прошла гладко. В то же время из рецензии на оперу «Князь Игорь» узнаем, что ее постановка «носила общий отпечаток безжизненности. Почти все исполнители главных партий, хор и оркестр проявили в этом спектакле удивительную солидарность в том, чтобы прекрасную оперу Бородина представить публике как скучное растянутое произведение. Главная партия поручена Плахотину — певцу с приличным вокальным материалом, но без достаточного опыта». Высказывалось пожелание еще поработать над партией и спектаклем вообще, преодолеть недостаток экспрессии, подъема. «Знойный, чувственный восток... совершенно пропал в воспроизведении Добржанской (Кончаковна), Щербаковой (Половецкая девушка), Гарцуева, обезличившего хана Кончака... Бердяев за дирижерским пультом проявил много темперамента в виде оживленных, иногда просто суетливых движений, но внешнее оживление плохо передавалось оркестру. М. И.» («С. Л.», 9 января 1911 года).

Молодой дирижер Валериан Бердяев (1885 — 1956), получивший серьезное и разностороннее музыкальное образование в Лей-пцигской консерватории (М. Регер — композиция, А. Никиш — дирижирование, X. Зитта — скрипка), к тому времени уже успел побывать за пультом Мариинского театра в Петербурге (1908). Впоследствии известный в Европе музыкант, достигший в Польше самого высокого признания (лауреат Государственной премии ПНР 1951 года), в то время он делал, в сущности, первые шаги на дирижерском поприще. И опять, как для многих выдающихся дирижеров, саратовский театр стал для артиста отправной ступенькой, началом большого пути.

Пока же — увы! — отклики не в его пользу: «Исполнение «Демона» не возвышалось над шаблоном. Пролог прошел бледно. Конечно, с ограниченным по количеству и невысоким по качеству оркестром и хором трудно здесь что-нибудь сделать. Но и руководивший оркестром в этот раз Бердяев — не сформировавшийся еще, хотя и с задатками дирижер — мало способствовал успешному исполнению» («С. Л.», 19 декабря 1910 года).

Необычной премьерой после удачно поставленной «Кармелы» стала «Каморра» Эспозитто (26 января), написанная на либретто С. Мамонтова. По отзыву «Саратовского вестника», это ловко приготовленное оперное блюдо теперь нашло подходящих исполнителей и может производить недурное впечатление, если бы не чувствовалась в постановке поспешность, не позволившая отделать детали. «В провинции, впрочем, редко бывает, что первый спектакль не является собственно генеральной репетицией», — философски замечает газета (28 января 1911 года).

По отзывам прессы, наибольшее внимание по-прежнему привлекали выступления О.Н. Аслановой. Именно с ее участием стал одним из удачных в сезоне спектакль «Жидовка» (Элеазар — Булатов). Для бенефиса ее в конце сезона поставлена «Заза» Леонковалло. Большой, красивый голос, яркий сценический темперамент позволили певице стать прекрасной Поппеей в «Нероне». «В лице Аслановой оперное товарищество обладает, может быть, единственной в провинции исполнительницей... Речь идет о заглавной партии оперы А.Н. Серова «Юдифь» («С. В.», 2 февраля 1911 года).

Заслуженной популярностью пользовалась также К.Г. Ван-Брик. Не будучи специально колоратурной певицей, она с успехом справлялась с технически трудной партией, Лакме. В небольшую роль принцессы в «Жидовке» «вложила много вкуса и изящества». Из мужских голосов выделялись Ю.А. Модестов (Тонио, Скарпио, Демон), А.Г. Борисенко.