Дьяконов В.А. Этаким актером всегда будут дорожить // Известия Поволжья; Известия. Саратов, 1998. 24 марта

Вячеслав ДЬЯКОНОВ,

кандидат исторических наук

Этаким актером всегда будут дорожить

Сто лет назад в Саратове зажглась звезда прославленного русского артиста Василия Ивановича Качалова.

Родился он в Вильно в семье священника и с детства увлекался театром. В гимназические и студенческие годы сыграл несколько ролей в любительских спектаклях и даже гастролировал с небольшими труппами, не прерывая учебы в Петербургском университете. При заключении контракта с Суворинским театром актер сменил свою «тяжелую фамилию» Шверубович на благозвучную Качалов, которая органически слилась с его именем.

В 1897 году по рекомендации В. Давыдова Качалов вступил в Казанско-Саратовское товарищество актеров, возглавляемое известным провинциальным антрепренером М. Бородаем. Начав свой творческий путь расклейщиком афиш и капельдинером, он вскоре становится образцовым руководителем драматических и оперных театров на Украине и в Поволжье. Бородай собрал и привез в Саратов первоклассную, невиданную дотоле драматическую труппу. В нее входили знаменитая в провинции героиня М. Свободина-Барышева, грациозная и лирическая инженю М. Велизарий, замечательные бытовые и характерные актрисы Е. Шебуева, А. Александрова-Дубровина и А. Федотова, актер большого дарования и культуры Е. Неделин, изящный и легкий М. Петипа, разнохарактерный А. Соколовский, лучшие комики своего времени П. Протасов и Ф. Нежданов, знаменитые мастера сцены Ф. Горев, И. Шувалов, В. Долматов, братья Адельгеймы.

Обладая особым чутьем на молодые таланты, Бородай умел найти, привлечь и развить их творческие способности. У него в театре начинали свою карьеру многие в будущем прославленные актеры русской сцены и среди них Павел Самойлов, Александр Каширин, Михаил Михайлович-Дольский, Кондрат Яковлев, Ольга Голубева, Нина Литовцева...

«В клетчатых штанах, в цилиндре на голове и в огнерыжем пальто явился я в Казань, в труппу Бородая, где в первый год мне давали маленькие роли», — вспоминал позже В. Качалов. Первой заметила появление нового интересного актера в товариществе группа молодых артистов — «банда», как окрестили ее «старики». Вот как об этом рассказывала одна из участниц «банды» О. Голубева: «Одним из первых спектаклей сезона шла «Сан Жен». Я сидела с другими свободными актерами в ложе и смотрела спектакль. Сцена приема у мадам Сан Жен. Слуга распахивает дверь и докладывает о прибытии гостей. Я в эту минуту не смотрела на сцену, а тихо разговаривала с кем-то. И вдруг была поражена звуком голоса докладывавшего слуги, взглянула: великан, тонкая фигура, тонкое лицо и необыкновенной красоты голос, сказавший три слова. Кто это? И за мной еще несколько голов повернулось к сцене. Кто это? Какой голос!.. Оказалось, новый молодой актер — Качалов!»

В начале декабря 1897 года саратовцы знакомились с В. Качаловым в роли слуги в драме «Мирская вдова» Е. Карпова, а через несколько дней, 7 декабря, он уже исполнял роль Бориса Годунова в спектакле «Смерть Иоанна Грозного» А. Толстого. В день спектакля заболел исполнитель этой роли А. Агарев и, чтобы не отменять представление, Бородай рискнул доверить ее новичку, признавшемуся, что знаком с этой работой по любительской сцене. Спектакль прошел успешно, «Саратовский листок» на следующий день сообщал: «Молодой артист Качалов, экспромтом заменивший Агарева, провел роль Годунова обдуманно и с достаточной рельефностью».

«На второй год, — признавался впоследствии актер, — мне стали давать довольно ответственные роли. На третий год, т.е. в сезон 1899/1900 года, я уже был почти премьером труппы». Добрым словом поддержала В. Качалова и местная газета: «Актер молодой, но уже достаточно опытный, актер, который ничему не повредит, а напротив, всему окружающему поможет, — это Качалов! Сколько он переиграл — одному Богу да Бородаю известно. И сколько наблюдательности и вдумчивости проявил он во всей длинной галерее сценических образов. Этаким актером везде будут дорожить. Но надо же дать ему больше хода, больше размаха. Качалов рос и вырос до первой величины.»

А вскоре Василий Иванович был приглашен Станиславским и Немировичем-Данченко в Московский художественный театр, где полностью проявилось его богатое дарование.