Манжора Б.Г. Саратов обретает консерваторию // Манжора Б.Г. Саратовский Академический театр оперы и балета. Саратов, 1996. Ч. 1: "...Солидное артистическое дело". С. 265-270.

Саратов обретает консерваторию

Да, самым крупным музыкальным событием 1912 года в Саратове было открытие первой на Волге, третьей в России консерватории. Примечательно, что рождалась она не в относительно близком к столицам, громадном по тем временам Нижнем Новгороде, не в «Волжских Афинах» — Казани, где был самый старый на Волге университет, и не в знаменитой, лежащей на перекрестке оживленного пути в Сибирь Самаре. В нижнем течении великой реки, в торговом и промышленном Саратове, давно снискавшем славу «столицы» если не всей Волги, то, по крайней мере, Нижнего Поволжья, создавалась высшая музыкальная школа. Большой культурный, интеллектуальный потенциал города, освященный именем Н.Г. Чернышевского, к тому времени начавший широко проявляться на страницах газет, активное демократическое движение и бурные революционные события 1905 — 1907 годов, старинный театр, наконец, успешная деятельность Саратовского отделения Русского музыкального общества, музыкального училища при нем, трех театральных и нескольких клубных сцен — все это увенчалось созданием консерватории, пока единственной в провинции. Характерно, что в числе первых принятых в консерваторию студентов оказалась только недавно выступавшая под шарманку на городских улицах Катя Мухтарова. Вокруг имени ее завязалась газетная перепалка. Молодую дирекцию сразу же обвинили: зачем она «улицу вводит в консерваторию» («С. В.», 28 октября 1912 года). Впоследствии Фатьма Саттаровна Мухтарова (1893 — 1972) стала украшением русской, украинской сцен, заслуженной артисткой Грузинской ССР и народной артисткой Азербайджанской ССР.

Консерватория сразу главной целью избрала воспитание оперных кадров. Был организован оперный класс и хоровые курсы по подготовке артистов к работе в театрах. Предполагалось, что это «устранит необходимость гастролирующим у нас оперным труппам нести расходы по передвижению из столиц своих солистов» («С. В.», 5 января 1913). Ученики М.Е. Медведева уже в феврале 1913 года поют в открытом концерте. Учащиеся оперного класса М.А. Эйхенвальд-Дубровской 5 апреля дали отчетный спектакль в городском театре, показав отрывки из «Русалки», «Садко», «Иоланты», «Гальки».

Консерватория открылась осенью — 21 октября. Этому событию предшествовали специальный приезд в Саратов представителя главной дирекции РМО С.В. Рахманинова, гастроли А.Т. Гречанинова, К.А. Сараджева, А.Н. Скрябина, вторая поездка по Волге С.А. Кусевицкого с его оркестром и другие. Летом 1912 года в городе побывали три оперные труппы.

До их прибытия шли единичные музыкальные спектакли: бенефис балетмейстера В.Б. Котца — «Вий» (17 января 1912 года) и балет «Прием новобранцев» (21 января); отчитывались перед зрителями учащиеся музыкального училища, оперных классов В.В. Тартакова, М.А. Эйхенвальд-Дубровской и Е.Л. Ган-Ко-чуровой (5, 9, 14 марта). В театре Очкина начал спектакли Московский образцовый ансамбль комической оперы и оперетты с участием уже известных в городе Веретенниковой, Плисер, Милютина, Вольского и других. Для участия в «Веселой вдове» приехал любимец саратовской публики А.Г. Борисенко. Событий было много.

Важнейшее из них — второй концерт Л.В. Собинова. Он состоялся с участием баритона Андога и пианиста А. Скляревского. Пришла масса публики, но зал не был полон. Снова звучал оперный репертуар: отрывки из «Мейстерзингеров», «Валькирии», «Лоэнгрина» Вагнера, «Майской ночи» Римского-Корсакова, «Рафаэля» Аренского, романсы Чайковского и другие произведения.

Почему не заполнился зал, сказать теперь трудно. Вернее всего, потому, что не было магии спектакля, — того неповторимого единства музыки, пения, театра, живописи, которые, сливаясь, переносят зрителя в волшебный мир, красивый и необычный, богатый и яркий, привлекающий силой чувств и высокими идеалами, оставляющий незабываемое впечатление.

Первая, прибывшая в том году в Саратов труппа артистов Московской оперы С.И. Зимина под управлением Н.В. Каржевина и В.И. Белоглазова на отсутствие публики не жаловалась. Наоборот, не все стремившиеся поскорее насладиться оперой после долгой разлуки могли попасть в зал. Начались гастроли 26 апреля оперой «Травиата». Состав труппы: М.Д. Урчанинова, Л.А. Милова, К.В. Иорданская, С.М. Августинович, О.Н. Липская, И.П. Должикова, Е.И. Корх, П.А. Скуба, В.А. Ошустович, А.К. Диков, В.А. Дубинский, В.В. Осипов, Ф.А. Калицкий, М.С. Ильяшенко, А.А. Демьяненко, главный капельмейстер Г.С. Шаевич, капельмейстер Б. Я. Морской, режиссеры М.В. Забежинский и А.В. Борисов, оркестр, хор, балет под управлением Трояновского. Труппа дала шесть спектаклей с 26 апреля по 1 мая.

Сожалея о том, что спектакли начались «Травиатой», рецензент «Н. А.» отметил красивое свежее лирическое сопрано Турчаниновой, музыкальность, большой вкус Каржевина, красивый голос Дикова. «Оркестр и хор звучали удовлетворительно. Публики было много» («С. В.», 28 апреля).

На другой день в рецензии по поводу «Евгения Онегина» были замечания об отсутствии новых опер, о старом репертуаре. Публика проголодалась и ждет других созвучий. Жизнь идет вперед, развитие и вкусы слушателей тоже, а певцы не хотят с этим считаться... Дирижер Шаевич «выказал склонность» к затягиванию темпов.

«Оперы «Фауст», «Демон» показали, что в труппе есть много молодых свежих голосов. Наилучший материал у Дикова — сильный и большой баритон приятного тембра. Распоряжается своим голосом молодой певец вполне удовлетворительно. Фразировка оставляет желать лучшего. Валентин более в средствах артиста... Звонкое меццо-сопрано у Долженковой (Зибель). Красиво и полно звучал голос Скубы (Фауст). Но затягивал темпы, невероятно отставал, несмотря на все усилия дирижера. Маргарита — Иорданская — типичная немецкая бюргерская девица с красивым голосом. Сказывались молодость и небольшой опыт пребывания на сцене. Самым зрелым исполнителем в «Фаусте» был Осипов... Саратовской публике известны опытные Галицкий, Ошустович и Ми-лова, делавшая на сцене нашего городского театра лет 6 — 7 тому назад свои первые шаги. Голос певицы стал крепче. Свободно и легко звучат верхние ноты (Тамара). Партия Ангела, по-видимому, наспех приготовлена Линской, хотя вполне ей по силам. Старый слуга — Демьяненко — баритон (?!). В свое время в этой партии производил фурор известный бас Шакуло» («С. В.», 1 мая 1912 года).

Заключительный спектакль — «Пиковая дама» — дал сбор больше: 1000 рублей. Большой успех имели Милова — Лиза, Каржевин — Герман.

В целом начало оперных спектаклей в городе в том году было успешным. И посещались они хорошо. «Оперные труппы теперь бывают в Саратове лишь редкими,— писала газета,— а потому желанными гостями». Этого нельзя сказать о драме. Работавшая в театре Очкина труппа Тункова к концу мая прекратила свое существование. После ее краха артист Урбан, оставшийся без куска хлеба, покончил с собой.

Начало работы следующей оперной труппы, приехавшей в Саратов через месяц, было предвосхищено опять же рекламой: «1 июля. Только восемь гастролей выдающихся артистов под управлением Н.М. Лохвицкого».

Начало было рискованным: шел «Мефистофель» А. Бойто. За этой оперой, написанной еще в 1868 году (вторая редакция — 1875-й, окончательная — 1886-й), утвердилось мнение, что заглавную партию может исполнить только Ф.И. Шаляпин. В Саратове Мефистофеля пел М.М. Энгель-Крон (1873 — 1933), воспитанник юридического факультета Московского университета и музыкально-драматического училища Московского филармонического общества, представший «артистом умным, интеллигентным — как сказано в рецензии, — хорошим певцом. Но все это не согрето огнем вдохновения... остается холодным» («С. В.», 3 июля).

Другим необычным спектаклем была «Хованщина», поставленная первый раз в Саратове! Здесь были заняты М.Д. Черненко — Марфа, Е.Р. Шляхова — Эмма, В.М. Данилов — Голицин, Г.М. Комиссаржевский — Андрей, М.М. Энгель-Крон — Досифей, М.3. Горяинов — Иван Хованский, Бондаренко — Кузька, Гринев — Подьячий, Княгинин — Шакловитый. В откликах выражалась благодарность за знакомство «с одним из капитальных созданий русского гения».

Особенные похвалы выпали на долю второй раз приехавшего в Саратов И.П. Палиева. «В лице Палиева мы встречаем очень толкового дирижера, умеющего извлечь из оркестра и достаточную звучность, и давать разнообразные оттенки. Опера («Мефистофель») ведется им вполне уверенно — он знает, чего хочет и чего можно достигнуть с данными силами» (3 июля). О спектакле «Хованщина» сказано: «Палиев твердо разучил партитуру, преодолел огромные трудности с малыми силами (хор, оркестр). Все, чего можно было добиться... он получил». Отмечено любовное отношение к опере. «Даже после оркестра Кусевицкого передача чудесного вступления к опере произвела приятное впечатление» (5 июля).

Третьей необычной премьерой стала опера французского композитора Нугес (1875—1932) по роману Г. Сенкевича «Камо грядеши?» («Quo vadis?») о борьбе языческого Рима против первых христиан. В рецензии не отмечена необычность появления редкой оперы на провинциальной сцене. «Исполнители, в общем, не поднимались над уровнем посредственности. Особенно постановка... Удовлетворительными были хор, оркестр. Из солистов наибольший успех имел Энгель-Крон (Петр-старец), Меннер (Лигия). Хорошо принимали Бокачича (Виниций), Княгинина (Хилон-Халькид), Каневского (Петроний). А в общем, музыка... хороша, ибо не мешает смотреть» (6 июля).

И еще один новый спектакль услышали тогда саратовцы — оперу «Долина» Д'Альбера, не вызвавшую особой реакции публики (7 июля).

Кроме необычных премьер, шли традиционные «Дубровский» (2 июля), «Пиковая дама», «Евгений Онегин» (4, 5 июля). И в заключение — «Веселая вдова», удостоенная резко отрицательной рецензии «Ф. А.».

«Так кончила за упокой свои спектакли дирекция Лохвицкого, начавшая за здравие», — подвел итог критик («С. В.», 10 июля).

Но уже к концу месяца, 22 июля, в «Саратовском вестнике» и 29 — в «Листке» было объявлено, что в зимнем сезоне состоятся гастроли «Передвижной художественной оперы» Д.X. Южина, и назван состав артистов: сопрано — Л.А. Викшемская, Е.В. Де-Вос-Соболева, О.М. Власова, А.Н. Соболева, Е.С. Шаповалова, А.Н. Павлова, С.П. Легар-Давыдова (семь исполнительниц. Та кого еще не было!); меццо-сопрано — Н.Г. Стрижева, Е.А. Могилевская, Л.И. Тумановская, М.Г. Остроухова, Т.А. Кавторадзе (пять!); тенора — артист императорских театров Д.X. Южин, М.В. Дубровин, А.П. Семенов, А.К. Симашкевич, С.Д. Лебедев, Л.С. Певцов, В.П. Винарник (семь!); баритоны — Н.А. Шевелев, Д.И. Познатовский, А.П. Томашевский, В.М. Дмитриев, Д.А. Альшанский, Г.Д. Бехлин (шесть!); басы — Г.Т. Шаповалов, Н.И. Макакин, С.П. Соковнин, Н.П. Чигнев; главные дирижеры — А.В. Павлов-Арбенин, Я.А. Позен; дирижеры — Э.Л. Метнер, Ю.М. Славский (четыре!); балет: прима-балерина К.Б. Красницкая, балетмейстер К.Д. Нестеров, режиссеры — Б.А. Таллер, П.В. Николаев; художник П.А. Стеценко. Предполагалось много новых опер.

Судя по тому, что и премьер было меньше, чем было объявлено, и в рецензиях появились далеко не все имена названных артистов, реклама давалась без особой ответственности: всегда можно сослаться на болезни, на срывы договоров!

Гастроли, начавшиеся 8 сентября оперой «Чио-Чио-сан», продлились месяц и 20 дней и совпали с открытием консерватории. События не затмили одно другое. В рецензирование спектаклей включилась Зинаида Александровна Губанова, 22-летний музыковед, выпускница Саратовского музыкального училища 1909 года, через год сдавшая экзамены при Петербургской консерватории на звание «свободного художника» и начавшая с 1910 года сотрудничество в отделе музыкальной критики «Саратовского листка».

В первой рецензии на оперные спектакли она писала: «Сезон... обещает антрепренерам большую жатву. Изголодавшаяся по опере публика валом валит, и первые спектакли прошли при полных сборах. Опера в Саратове — желанная гостья за последние годы, к тому же редкая и не всегда удовлетворительная; и мало-помалу вкусы публики как-то приноровились... Вошло в привычку требовать от гастрольных спектаклей прежде всего «гвоздя», и если такой имеется, то на неудовлетворительность окружающих и общие дефекты постановки смотрят сквозь пальцы... Снисходительность вредно отзывается на обеих сторонах... Наличность стремления труппы Южина к «художественности» не может не заслуживать одобрения». Наибольшие упреки заслужил хор. «Оркестр в «передвижной опере», видимо, «передвижного типа», т. е. требует пополнения в каждом городе. Слаба сыгранность, слабы струнные». («С. Л.», 11 сентября).

Подряд показаны новинки. «Поставленная для первой гастроли Шевелева новая опера Д'Альбера «Долина» прошла со значительной долей подъема и увлечения. Сам по себе весьма прозаический сюжет... большое количество материала дает именно для драмы, а не для музыки, роль которой здесь сводится местами лишь к музыкальной иллюстрации происходящего на сцене. Ответственная роль хозяина Себастьяна нашла в лице Шевелева вполне подходящего исполнителя. Огромная экспрессия делает игру его временами захватывающей. Голос Шевелева с его силой и мягкой полнотой всецело подчинен воле артиста. Викшемская исполнила партию Марты с темпераментом. Особо удалась сцена с Петро — Дубровиным.

Для второй гастроли Шевелева поставлена «Таис»... Скомпанована несколько бледно и производит впечатление растянутости. Сюжет — спасение монахом-аскетом куртизанки Таис. У Де-Вос-Соболевой и пластика хромала, и голос звучал не всегда свободно. Постановка в целом удовлетворительна. Хор не совсем тверд. Оркестр небрежно относится к нюансам» («С. Л.», 14 сентября). Впервые на саратовской сцене прошла опера М.М. Ипполитова-Иванова «Измена». Увидевшая свет рампы в 1910 году у Зимина в Москве, она через год была сыграна здесь и, надо сказать, без особого успеха: «Автор известен в качестве знатока восточной, в частности грузинской, музыки... Новой опере Ипполитова-Иванова вряд ли удалось произвести то впечатление, на которое она по справедливости может рассчитывать... При всех своих достоинствах она обладает одним качеством, в практическом отношении весьма невыгодным: она менее всякой другой терпит посредственность исполнения. Многие красоты прошли мимо. Опера потеряла, как теряет очаровательная фуга, сыгранная с неуместным применением педали». Отмечены затягивания темпов дирижером. Были удачные моменты у Солеймана — Шеповалова, Зейнаб — Стриженовой. Немного удалось сделать Рознатовскому из благородной партии Откарбека (23 сентября).

Другие оперы традиционного репертуара шли без особых удач и, очевидно, больших недостатков.