Савин О

Савин О.М. "Определен на здешнее наместничество" // Савин О.М. Пенза литературная. Саратов, 1984. С.8-10.

“Определен на здешнее наместничество”

У русского поэта Г.Р. Державина (1743 — 1816) связь с Пензой началась еще в детском возрасте. Его отец служил премьер-майором в Пензенском пехотном полку Оренбургского корпуса и сына своего тоже определил на военную службу. В 1772 году тот был произведен в офицеры, а когда началась Крестьянская война под водительством Е.И. Пугачева, послан в Поволжье “расставить сети бунтовщику”. Искренне считая вождя восстания “злодеем”, поручик лейб-гвардии Преображенского полка одновременно видел и народное горе, лихоимство, беззаконие властей.

Упоминания о Пензе есть в “Записках... заключающих в себе жизнь Гаврилы Романовича Державина”, в его “Журнале, веденном во время Пугачевщины”. 4 августа 1774 года поэт послал П.С. Потемкину рапорт, в котором сообщал, что Пугачев “1 числа вступил в Пензу, но в коликом числе, неизвестно”, что крестьянские войска взяли в городе “довольно пороху и пушек, да более 200 т. казенных денег...”.

В начале 1786 года Г.Р. Державин выехал в Тамбов, куда был “определен на здешнее наместничество правителем”. Оттуда он навещал Зубрйлово, сейчас Тамалинского района. По словам мемуариста Ф.Ф. Вигеля, село это располагалось “в отдаленном краю, где сходятся две губернии, Саратовская и Тамбовская, и по соседству с Пензенской...”[1].

В Зубрилове жил хороший знакомый поэта — генерал от инфантерии князь С.Ф. Голицын. Усадьба, основанная им на крутом берегу Хопра, — трехэтажный замок с большими каменными, флигелями, церковь, бассейны, каскады и оранжереи, — составляла единый архитектурный ансамбль.

По свидетельству писателя Е.А. Салиаса, “Голицыны были друзья Державиных, которые часто ездили в Зубриловку”. Бывали они там и осенью 1788 года, когда С.Ф. Голицын находился в армии, осаждавшей турецкую крепость Очаков, а его жена Варвара Васильевна, племянница знаменитого князя Г.А. Потемкина-Таврического, с нетерпением ожидала вестей.

1 ноября Гаврила Романович написал стихотворение “Осень во время осады Очакова” и послал его из Тамбова хозяйке имения. В нем характерным державинским стилем, ярко и жизненно давалось описание русского пейзажа, свойственного для степной части России, который поэт сам наблюдал в Зубрилове:

Уже румяна осень носит

Снопы златые на гумно,

И роскошь винограду просит

Рукою жадной на вино.

Уже стада толпятся птичьи,

Ковыль сребрится по степям;

Шумящи красно-желты-лиотьи

Расстлались всюду по тронам.

Поэт писал о “российском Марсе” Потемкине, а затем обращался к Сергею Федоровичу:

И ты спеши скорей, Голицын!

Принесть в твой дом с оливой лавр.

Твоя супруга златовласа,

Плендра сердцем и лицом,

Давно желанного ждет гласа,

Когда ты к ней приедешь в дом...[2]

“Прекрасные картины осени” привлекали внимание В.Г. Белинского, который считал, что они “могут служить, в духе своего времени, образцами од, как вида лирической поэзии”, что их автор “сочувствовал русской осенней и зимней природе”, “одарен был сильными и самостоятельными элементами поэзии”[3].

Ф.Ф. Вигель, проведший в Зубрилове “год ребячества”, несколько страниц своих воспоминаний посвятил семье Голицыных. Приводя державинские строки: “супруга златовласа”, он добавлял в примечаниях: “Так называет ее Державин в известном стихотворении “Осень во время осады Очакова”. Библиограф и генеалог Н.Н. Голицын; автор “Библиографического словаря русских писательниц”, также утверждал, что “последние етрофы оды Державина... обращены к ней”.

25 декабря того же года Г.Р. Державин снова послал письмо в Зубрйлово. “Я не могу... — сообщал он С.Ф. Голицыну, — описать того удовольствия столь живо, сколь мы его чувствуем, узнав от человека вашего о вашем благополучном возвращении (из-под Очакова в Зубриловку). От всего сердца поздравляю вас и с столь прославленною победою, и с радостию, что приездом вашим оживотворили вы супругу вашу”. Замечая, что “теперь все опасности и сумнения миновались”, поэт обещал вместе с женой быть в Зубрилове, чтобы самолично поздравить генерала с торжеством.

Находясь в губернии, Г.Р. Державин занимался “вопросом о малых училищах по уездным городам”, делал запросы городничим о “числе детей, которых можно добыть”, вызывал уездное дворянство и купечество на пожертвования, но “неудача была полная”. “В Спасске (сейчас Беднодемьяновск. — О. С.), — писал Е. А. Салиас, — дворянство тоже отвечало молчанием, а про купечество городничий Коровин донес, что он объявил им приглашение... Токмо из оного всего спасского общества, по неимению у оного большого капитала, никого желающих к тому не оказалось”.

Видимо, не без участия поэта, хозяйка Зубрилова пожертвовала в одно из училищ “собрание кремнистых пород камней, из коих примечания достойны, как редкостью, так и величиной, топазовые, калцедоновые, сердоликовые”.

Когда в Тамбове открывалось народное училище, губернатор послал письмо в Нижний Ломов и предложил местному архимандриту, “человеку ученому”, выступить с речью на торжественном акте. “Сей обещал приехать, но дни за три до назначенного дня прислал курьера с отказом, сказав тому причиной, что пензенский губернатор требует его в Пензу для сей же надобности”.

Тамбовский губернатор основал в городе “вольную” типографию, где кроме официальных документов печатались и местные литературные опыты, в том числе его ода на взятие Измаила и две части перевода с французского В.В. Голицыной “Заблуждения от любви, или Письма от Фанелии к Мильфорту”.

В конце декабря 1788 года Г.Р. Державин, многое сделавший для просвещения Тамбовского края, уехал в Москву. Перед отъездом он еще раз побывал в усадьбе Голицыных. Там оставалась его жена Екатерина Яковлевна, отправившая оттуда 25 января письмо мужу.

В переписке поэта упоминаются Пенза и Земетчино. Видимо, и позднее он поддерживал связи с семейством Голицыных, детьми Сергея Федоровича, скончавшегося в январе -1810 года в Галиции и похороненного в Зубрилове. В частности, Г.Р. Державин посвятил одно из стихотворений Екатерине Ивановне Голицыной, жене старшего сына Григория, который с 1801 по 1816 год служил пензенским губернатором[4].