Назаревский П

Назаревский П.П., Белецкий И.В. [Виктор Никандрович Пасхалов] // Назаревский П.П., Белецкий И.В. Пасхаловы: Страницы музыкального прошлого. Л., 1970. С. 10-14.

<…>

Атмосфера домашнего быта, в которой росли и воспитывались дети Пасхаловой-Мордовцевой, была насыщена самыми разнообразными духовными интересами, наполнена музыкой, звучавшей здесь постоянно. Не удивительно, что двое из детей Пасхаловой — сын Виктор и дочь Наталья[1] — стали профессиональными музыкантами. Можно также с большой степенью вероятности предположить, что именно музыкальные впечатления детства предопределили в дальнейшем пристрастие В. Пасхалова к жанру романса, в котором он порой стремился следовать заветам Глинки.

Не сохранилось сведений о “первых шагах” будущего композитора на поприще музыкального образования. Возможно, что его первым учителем музыки была сама Анна Никаноровна. Как сообщает Стасов, в детстве Виктор любил слушать музыку на концертах в Павловске близ Петербурга — излюбленном месте отдыха образованной городской публики, где в исполнении симфонического оркестра звучали произведения как легкого, так и серьезного жанра. После переезда в 1848 году в Саратов юный Пасхалов получил возможность близко познакомиться с народной песней, составлявшей тогда основу музыкального быта русской провинции. Часто слушая заунывное пение волжских бурлаков или игру кочующих музыкантов, будущий композитор настолько проникся духом народного песнетворчества и полюбил его, что вскоре сам стал принимать участие в исполнении песен: пел он и русские былины, которые в то время любили исполнять хором в Саратовском крае. Несомненно, пробуждению столь раннего интереса к народнопоэтическому творчеству у подростка, помимо его природной музыкальности, в немалой степени способствовала та атмосфера любовного культивирования русской песни, которая была создана в доме его матерью и ее друзьями.

Приблизительно с 12-летнего возраста начались систематические занятия Пасхалова музыкой под руководством в то время очень известного педагога-пианиста Александра Ивановича Виллуана (1804—1878), ранее бывшего учителем А.Г. Рубинштейна. Сын выходца из Франции, осевшего в России вскоре после французской революции, Виллуан начал педагогическую деятельность в Москве и стал знаменит после того, как в 1840—1842 годах вывез в первое концертнре турне по Европе 11-летнего Антона Рубинштейна, снискавшего славу пианиста-вундеркинда. Видимо, в начале 50-х годов Виллуан женился на вдове Е.И. Гардер, две одаренных дочери которой— Мария и Надежда — были его ученицами,[2] и, по свидетельству Стасова, вместе с семейством переехал в Саратов. Помимо педагогики, Виллуан также много занимался композиторской деятельностью, о чем свидетельствует обширный список его сочинений. А.Г. Рубинштейн всегда с большой теплотой отзывался о своем учителе и высоко ценил его педагогический талант; в “Автобиографии” Рубинштейн впоследствии отмечал: “У Виллуана была Хорошая постановка рук и хороший звук. Он очень заботился о звучности фортепиано [...]. Основу он дал мне самую прелестную, фундамент такой, с какого мне нельзя уже было упасть. Все это сделал он. Во всю мою последующую жизнь я не встречал лучшего педагога”.[3] В 1862 году Рубинштейн пригласил Виллуана на должность профессора в только что открывшуюся Петербургскую консерваторию, где он занимал этот пост до 1865 года.

Очевидно, почти одновременно с началом занятий у Виллуана Пасхалов поступил в Саратовскую гимназию. По воспоминаниям близких, он учился очень хорошо, поражая учителей прекрасными способностями и обширной памятью. Важно отметить, что его поступление в гимназию совпало с периодом распространения в ней новых педагогических веяний, главным носителем которых был Н.Г. Чернышевский. Во время недолгой преподавательской деятельности в Саратовской гимназии (1851—1853) Чернышевский много сделал для искоренения тех варварских, бездушно-бюрократических методов воспитания, которые были неотъемлемой частью учебных заведений николаевской России и жертвой которых он был сам всего лишь 8—10 лет назад. Изжившей себя средневековой системе схоластической зубрежки и телесных наказаний молодой педагог противопоставил творческий, активный подход к изучаемому предмету и метод убеждения.[4] Внучка Чернышевского пишет: “Обладая удивительным красноречием и мастерством художественного чтения, Николай Гаврилович развернул перед учениками неведомые им дотоле красоты русской литературы и дал почувствовать ее значение в преобразовании действительности в интересах народного блага”.[5] Общение Пасхалова с Чернышевским, несомненно оставившее глубокий след в ого сознании, не ограничилось рамками класса гимназии; несколько лет спустя, когда Чернышевский и 1851 году снова приехал в Саратов, юноша Пасхалов встречался с ним в кругу друзей матери и, очевидно, не мог не испытать на себе воздействия его революционно-демократических идей.

В 1860 году Пасхалов закончил гимназию, и перед ним встал вопрос о выборе жизненного пути. Все эти годы он продолжал заниматься у Виллуана и стал особенно близким ему учеником. Однако о получении в те годы в России высшего музыкального образования не могло быть и речи: как известно, первая в России Петербургская консерватория была открыта 2 года спустя. По совету своего отчима, писателя и историка Д.Л. Мордовцева, он в том же году поступил на историко-филологический факультет Казанского университета. Занятия с Виллуаном временно прервались. Но мысль о продолжении музыкального образования не оставляла Пасхалова. В следующем году он оформил перевод в Московский университет, чтобы иметь возможность продолжать занятия музыкой с переехавшим к тому времени в Москву Виллуаном.[6] Возможно, что загруженность занятиями в университете и музыкой у Виллуана, а также неустроенность студенческого быта или, наконец, природная предрасположенность привели к нервному перенапряжению, срыву, из-за которого Пасхалов вынужден был прервать университетский курс в конце 1861 года.

Как раз в это время Виллуан вывозит на концертные гастроли в Париж своих падчериц Марию и Надежду Гардер, уже успешно выступавших в Москве, и берет с собою В. Пасхалова, который первое время живет на парижской квартире своего учителя. Однако вскоре, в 1862 году, Виллуан возвращается в Россию, и Пасхалов вынужден из-за недостатка средств переселиться на окраину Парижа; одновременно он поступает вольнослушателем в Парижскую консерваторию.

<…>

К сожалению, мы не располагаем сколько-нибудь подробными данными о жизни Пасхалова в Париже. Известно, что он постоянно испытывал крайнюю нужду, но продолжал с увлечением заниматься музыкой, уделяя особенно много внимания изучению творчества Моцарта, Бетховена и Шуберта. Последний из них оказал наиболее заметное влияние на его собственное творчество, являющее собой пример одного из последних ответвлений “русского шубертианства” (Асафьев).

<…>

Несмотря на все материальные трудности, Пасхалов прожил в Париже 5 лет, пока не истек срок действия заграничного паспорта. В 1866 году возвратился в Россию: сначала он заехал в Петербург к отчиму Мордовцеву, а затем в ноябре того же года они вместе отправились в Саратов. Здесь он временно обосновался, как пишет Стасов, “под крылом обожавшей его матери”. Возвращение в родные пенаты, обстановка домашнего уюта после нескольких лет заграничных скитаний, картины волжской природы, полюбившиеся с детства,— все это должно было способствовать творческому подъему композитора. И действительно, в течение ближайших лет он создал несколько прекрасных романсов, а также ряд фортепианных пьес и фрагментов опер. Здесь же, в Саратове, Пасхалов вместе с сестрой Натальей часто выступал в концертах с исполнением своих фортепианных пьес или аккомпанировал вокалистам, певшим его романсы.[7]

Можно предположить, что интенсивные занятия композиторской деятельностью заставили Пасхалова острее почувствовать пробелы своего профессионального образования; не исключено также, что его начала тяготить обстановка провинциального захолустья. Так или иначе, но в 18618 году Пасхалов снова поступил в консерваторию, на этот раз Московскую, в которой занимался до 1871 года. Среди его студенческих работ, заслуживших одобрение Н.Г. Рубинштейна, был, по свидетельству С.В. Смоленского,[8] 4-голосный хор в строгом стиле, автограф которого хранился в библиотеке Синодального училища. Однако окончить консерваторию и получить звание свободного художника Пасхалову не удалось из-за размолвки с Рубинштейном, возникшей по каким-то неизвестным нам причинам (скорее всего чисто личного порядка). Пасхалов вынужден был держать экзамен при Петербургской придворной певческой капелле, чтобы получить звание регента. <…>