Зверев Ю

Зверев, Ю. В. В. И. Дмитриева (1859-1948) / Ю. В. Зверев // Русские писатели в Саратовском Поволжье : [сборник очерков] / под ред. Е. И. Покусаева. - Саратов : Приволжское книжное издательство, 1964. - С. 161-166.

В.И. ДМИТРИЕВА (1859—1948)

Имя писательницы Валентины Иововны Дмитриевой сейчас в Саратове знают разве только литературоведы и историки местного края. Ее произведения давно уже не издаются и стали библиографической редкостью, а в биографических данных много путаницы[1].

Между тем творческая судьба В.И. Дмитриевой примечательна: она первая русская женщина-писательница, вышедшая из народа, из крестьянской семьи.

В.И. Дмитриева родилась 29 мая 1859 года, в слободе Воронине Балашовского уезда Саратовской губернии (теперь Балашовского района), где и прошло ее детство. Отец и мать — крепостные крестьяне помещика.

Нарышкина, хотя отец и был до реформы 1861 года управляющим одним из имений своего барина.

В 1874—1878 годах В.И. Дмитриева училась в тамбовской гимназии, где впервые знакомилась с запрещенной литературой в подпольных книжках. В эти годы высоко поднялась волна революционного движения в России — процесс «193-х», демонстрация у Казанского собора в Петербурге, выстрел Веры Засулич, ссылка киевских студентов за выступления против самодержавия. Волновалась вся страна и особенно молодежь, которая мечтала о светлом будущем, боролась за него, «ходила в народ».

«И вот, наконец, с грехом пополам курс окончен, — вспоминала Валентина Иововна,— до сих пор мы только «готовились», наступило время действовать. Но что же делать?»[2]. Какое поприще избрать, куда пойти — в учителя, врачи?

Девушка едет и Балашов. Там она знакомится с народником "А.П. Феологовым, человеком необычайной судьбы, который своим примером утвердил ее в мысли жить среди народа. Он был родом из духовного звания, бросил учебу в семинарии, отказался от службы, приписался к обществу села Ивановка, женился на крестьянке. Скоро он стал организатором потребительского товарищества, вечеров и чтений в школе, защитником крестьян в судах и пользовался их исключительным уважением.

Феологов был как бы центром революционно настроенного общества людей: учителей, земских служащих, исключенных «за беспорядки» саратовских семинаристов.

Круг этот был близок В.И. Дмитриевой и укрепил ее намерение стать учительницей. Она подала прошение о зачислении на освободившееся место в слободе Песчанке (ныне Балашовского района).

Сумрачным и холодным октябрьским днем 1878 года В.И. Дмитриева въехала в Песчанку на земской подводе. Поселилась она в крестьянской хате, чтобы поближе узнать крестьян, их жизнь, чаяния и надежды.

Нелегко приходилось ей: школа грязная, тесная, холодная. Стекла выбиты, парт не хватает. Но все искупала любовь к ученикам: она работала с 8 до 4, преподавая сверх программы географию и историю, за что получила выговор от инспектора.

А вечерами к девушке — на чаепитие — приходили крестьяне послушать газету, поговорить о горькой жизни, пожаловаться на свою участь. И вот уже село отметило, что учительница не ходит в гости ни к попу, ни к лавочнику, все больше бывает с крестьянами, ходит на «до-свитки» (посиделки), а из города к ней наведываются необычные посетители, с которыми она разговаривает до утра.

К тому же в газете «Саратовский листок» появляются корреспонденции из Песчанки, разоблачающие плутни волостного писаря. Такого до сих пор еще не было.

Но Валентине Иововне недолго пришлось учить крестьянских детей, вступаться за крестьян: по донесениям попа и волостного писаря ей предложили переехать в другое место «для пользы службы», и она оставила Песчанку.

Избегая преследований, В.И. Дмитриева решает поступить на врачебные курсы, готовится к этому. Ее сестра в мае 1879 года едет в Саратов держать экзамен на сельскую учительницу. Валентина Иововна сопровождает ее: интересно посмотреть новый город, Волгу, новую жизнь.

Саратов в весеннюю пору, ширь реки, блеск солнца радуют, веселят, и уже не так обращают на себя внимание безобразия жизни.

Девушки заводят знакомства, попадают в кружок революционно настроенной молодежи. «Состав его был самый разнообразный: семинаристы, студенты, гимназисты, рабочие, учительницы. Большинство из них, несмотря на свою юность, так или иначе уже пострадало от репрессий жандармского режима и было проникнуто самым бунтарским духом»[3]. Все усиленно занимались самообразованием, собирались вместе, спорили, мечтали, пели революционные песни. Среди них выделялись народники И.И. Майнов, Д.П. Шиловцев, С.Г. Ширяев, П.С. Поливанов.

«В праздничные дни мы брали лодки и уплывали на Зеленый остров, излюбленное место всяких сходок и хранения нелегальщины. Там мы читали и обсуждали революционные новинки и, уже не стесняясь близостью полицейского надзора, во весь голос пели «Утес» и неизвестно кем сочиненную песню «Долго нас помещики душили»[4].

Бодрая атмосфера кружка, разговоры о грядущей революции, о народе волновали, и Валентина Иововна пишет маленький рассказ о том, что ей знакомо, что пережила,— о деревенской жизни —под названием «Своим судом», который и помещает в «Саратовский дневник».

«Появление его в печати, — вспоминала В. И. Дмитриева,— повлекло за собою неожиданное посещение нашей мансарды знаменитым саратовским фельетонистом И.П. Горизонтовым... Он явился приветствовать «молодой талант» ..»[5]..

Удачный дебют ободрил 20-летнюю девушку, она решила продолжать литературные занятия, а это заставило пристальнее вглядываться в жизнь. Она остро переживает неудачи «хождения в народ» своих товарищей.

Дмитриева поступает в Петербурге на врачебные курсы, входит в саратовское землячество студентов и выступает в 80-х годах с многочисленными повестями и рассказами в журналах «Вестник Европы», «Русское богатство», «Русская мысль» и других.

Рассказы эти — «Ахметкина жена», «Досвитки», «В тихом омуте», «Злая воля» — почерпнуты из народной жизни села Песчанки и рисуют ее правдиво, без барской брезгливости, с верой в победу правды и добра, хотя и с -налетом сожаления о рушившихся патриархальных устоях.

В 1882 году В. И. Дмитриева вновь посещает Саратов, чтобы повидать знакомые места, разыскать старых друзей, но многих она не находит: они «лезли напролом, с завязанными глазами, и, конечно, расшиблись»[6], арестованы, сосланы, погибли. Результатом жизни в Саратове явится рассказ (скорее — маленькая повесть) «Доброволец», написанный в 1889 году.

В городе Приволжске, его улицах с крючниками и бурлаками, флегматичными немцами-колонистами, служащими и торговцами без труда узнаешь Саратов той далекой поры. Об этом же говорят названия пристаней и взвозов, островов, общественного сада — Липки. Вот описание вида на город: «Кладбище было расположено на горе, и отсюда открывался великолепный вид на Приволжск. Горы золотым «венцом окружали город, у подножья его сверкала Волга со всеми своими островками, песчаными отмелями, широкими заливами. А за Волгой стлалась зеленая волнистая степь»[7].

У каждого героя рассказа легко обнаружить прототипы— знакомых писательницы по кружку, здесь «вместо толков о жалованье, об окладах, о циркулярах... говорили о человеке, о нравственности, об общественном -благе; вместо слов: подцепить, облапошить, поддеть, здесь слышалось: умереть за правду, служить ближнему, жертвовать своими интересами»[8].

В образе Ивана Хопрова — «натура у него была замечательно искренняя, благородная, великодушная; характер сильный, смелый, страстный»[9], — ходившего за Волгу с книжками народ бунтовать, пойманного полицией и сосланного, явственно проступают черты народовольца П.С. Поливанова, которого «первое хождение в народ кончилось неудачно. Он прошел довольно благополучно несколько деревень, беседовал с мужиками, кое-где раздавал, литературу, но... был заподозрен, чуть не арестован и едва, едва ушел»[10]. Ареста он все равно не избежал: за попытку освободить из саратовской тюрьмы народовольца Новицкого был заточен в Шлиссельбург.

А образ фельетониста Лимонадова — сотрудника местной газеты, писавшего «бойкие фельетоны, в которых не без остроумия прохаживался насчет самоуправления города, тротуаров...»[11], списан с натуры — с И.П. Горизонтова, сильно страдавшего жандармобоязнью.

Рассказ «Доброволец» интересен для нас как достоверное свидетельство о жизни, поисках и борьбе народников-саратовцев 80-х годов прошлого века.

По окончании курсов В.И. Дмитриева служила врачом Воронежского земства и продолжала писать. Героями ее книг «Деревенские рассказы» (1892), «Митюха-учитель» (1900), «Червоный хутор» (1901) остаются крестьяне, сельские учителя, врачи, их жизнь, труд, тяжкие заботы и скудные радости.

Эти произведения носят на себе отпечаток народнических идей, которые В.И. Дмитриева восприняла в Саратове: искреннее чувство скорби за тяжелую участь народа, неизменные симпатии к крестьянскому труду сочетаются с непониманием подлинных задач борьбы за освобождение, перемежаются порой с литературно-слащавым изображением народного быта.

В 1916 году ее сочинения были изданы в трех томах.

В 1930 году вышла в свет книга воспоминаний В. И. Дмитриевой «Так и было» («Путь моей жизни»), в которой немало страниц уделено описанию дореволюционного Саратова, окружающих деревень.

Детские рассказы писательницы, такие, как «Малыш и Жучка», издавались неоднократно и до сих пор пользуются успехом у маленьких читателей.

Неузнаваемо изменилась жизнь Саратова и сел области, новые писатели пишут об этом, но нам по-прежнему дороги и страницы произведений старых литераторов, посвященные описанию нашего края, его людей, их борьбы за светлое будущее.